Статьи

Актуальность. Целостность как основополагающая характеристика личности активно обсуждается в проблемном поле современной психологии. Однако, при разнообразии имеющихся подходов, ощущается отсутствие интегральной теоретической модели, способной объединить проявления целостности личности в ее разных аспектах и стать основой для разработки соответствующего методического и психодиагностического инструментария.

Цель. Аналитический обзор исследовательских подходов, методических решений и накопленного опыта эмпирических исследований целостности личности в современных зарубежных исследованиях.

Методы. Поиск современных зарубежных теоретических и эмпирических работ по ключевым словам, обозначающим целостность, согласованность и связность личности, теоретико-методологическое обобщение, систематизация и анализ выявленных исследовательских подходов, методических решений и эмпирических референтов. Проанализировано 46 зарубежных научных публикаций последних лет, отобранных в наукометрической базе данных Scopus.

Результаты. Выделены и охарактеризованы основные направления современных исследований в области эмпирической верификации феноменов целостности и согласованности личности; систематизированы теоретические основания и эмпирические данные о психологических проявлениях изучаемых явлений; определены перспективы использования полученных научных результатов. Показано, что значительная часть работ описывает согласованность и взаимосвязи структурных характеристик целостности, выделяемых с разных методологических позиций с помощью стандартизированных процедур. Для выявления глубоких слоев целостности личности используются качественные методы и нарративные подходы.

Выводы. Среди современных зарубежных исследований перспективными направлениями являются подходы, предлагающие рассматривать целостность личности как многоуровневое образование и включающие в эмпирические исследования целостности изучение жизненного контекста и процессов смыслообразования, что близко к пониманию динамической целостности личности в традиции российской психологии. В методическом плане релевантным будет использование смешанных, количественно-качественных дизайнов исследования и разных методических форматов, позволяющих выйти за рамки измерений согласованности, и изучать целостность как способность к изменению и саморазвитию, сохранение целостности в ответ на жизненные обстоятельства.

Актуальность. Статья приурочена к 80-летию Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. и посвящена анализу проведенных советскими учеными в военные годы исследований по психологии детства. Эти исследования способствовали как изменению самой психологической науки, так и возрастанию доверия к ней в обществе.

Цель. На конкретных примерах из области психологии (и отчасти педагогики) детства показать, как под влиянием задач социальной практики изменилось содержание исследований.

Методы. В статье использованы теоретические методы анализа научной литературы по психологии и родственным дисциплинам. Дополнительное обращение к иным источникам — публикациям в газетах, литературно-художественным произведениям, воспоминаниям — позволяет говорить о междисциплинарном характере выполненного исследования. Научными источниками выступили материалы периодических изданий, в которых получили отражение данные, касающиеся основных направлений изучения детей советскими учеными в период 1941–1945 гг.

Результаты. Обозначены проблемы изучения психологических особенностей дошкольников и школьников в условиях военной жизни: психологи переориентировались на исследование психики и сознания в условиях конкретной деятельности. Также эмпирически проиллюстрировано теоретическое положение С.Л. Рубинштейна о единстве процессов изучения детей, с одной стороны, и их воспитания и обучения — с другой. Особое внимание психологов в военное время к вопросам воспитания привело к накоплению соответствующих данных в педагогической психологии.

Выводы. Основное достижение отечественной психологии, как следует из работ советских психологов во время Великой Отечественной войны, в том числе на материале военного детства — изменение положения психологии, которая превратилась в науку, органически включенную в практику.

Актуальность. Креативность в самосознании человека представлена в форме ее самооценки и на более глубоком уровне имплицитных теорий (или mindsets). Актуальным является установление взаимосвязи этих уровней. Первый включает домен-специфичные и общую самооценки креативности. Второй отражает сформированные в индивидуальном опыте представления личности о креативности людей.

Цель. Установление связей между прямой и домен-специфической самооценкой креативности и шкалами имплицитных теорий креативности.

Выборка. 434 учащихся высших учебных заведений в возрасте от 17 до 32 лет. М = 19,75, SD = 2,24.

Методы. Методика измерения домен-специфичной креативности K-DOCS, прием прямой самооценки креативности (СОК) и опросник имплицитных теорий креативности (КИТ).

Результаты. Установлены положительные связи домен-специфичной самооценки креативности и имплицитных теорий креативности, общей и домен-специфичных самооценок креативности, положительная связь общей самооценки креативности и имплицитных теорий креативности. Подтверждена конвергентная валидность измерения прямой самооценки креативности по отношению к методике измерения домен-специфичной самооценки креативности.

Выводы. Продемонстрирована генерализация представлений человека о своей креативности и дифференцированные связи общей прямой самооценки креативности с разными типами ее представленности на уровнях имплицитных теорий и самоотчетов о домен-специфичной креативности.

Актуальность. Дети младшего школьного возраста с высоким уровнем интеллектуального развития (одаренные) развивают свой интеллектуальный творческий потенциал, прежде всего, в учебной деятельности. Принципиально важным является становление в рамках системы учебных мотивов внутренней мотивации — познания и саморазвития, но в психологической литературе, посвященной проблемам одаренности и факторам ее развития, недостаточно сведений об учебной мотивации современных младших школьников.

Цель. Определить специфику учебной мотивации детей с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся в школе с обогащенной программой.

Выборка. В исследовании приняли участие 155 учащихся 3–4-х классов: 75 детей (35 мальчиков, 40 девочек, средний возраст 8,7 лет) с высоким уровнем интеллектуального развития (измеренного с помощью стандартных прогрессивных матриц Равена (SPM) в пересчете на IQ, средний показатель IQ ≥ 130, интервал 115–150); 80 детей (40 мальчиков, 40 девочек, средний возраст 8,8 лет) с нормативным интеллектуальным развитием.

Методы. Использовались опросник академической мотивации SRQ-A Т.О. Гордеевой, О.А. Сычева, М.Ф. Линча, методика оценки социально-эмоциональных навыков Е.А. Орел и А.А. Куликовой, опросник удовлетворенности жизнью школьников Т.Н. Канонир, И.Л. Углановой, Д.А. Федерякина. Применялись критерии U Манна — Уитни, коэффициент корреляции ρ Спирмена, Z-преобразование Фишера.

Результаты. Показаны различия в мотивационных профилях младших школьников с разными уровнями интеллектуального развития. При высоком уровне в большей степени выражена мотивация саморазвития, в меньшей степени — внешняя и близкие к ней виды мотивации, проявляется обратная связь внешней мотивации с навыком достижения цели и удовлетворенностью школой.

Выводы. У детей с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся по обогащенной программе, во второй фазе младшего школьного возраста ослабляется внешняя мотивация, развивается внутренняя учебная мотивация, играющая ведущую роль в обеспечении субъективного благополучия и формировании навыка достижения цели. Основным направлением дальнейших исследований является сравнение мотивационных показателей младших школьников с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся в разных условиях и на разных ступенях школьного обучения.

Актуальность. Проблема формализма при изучении наук, то есть подмена усвоения «понятийного» содержания знаний воспроизведением «научных» терминов в отрыве от их реальных мыслительных функций, остается актуальной в контексте повышения эффективности образования в средней школе. Как образовательный результат «формализм» представляет собой существенное препятствие формированию функциональной грамотности.

Цель. Оценка возможностей семиклассников объяснить использование известных бытовых приспособлений, опираясь на представления о работе рычага, с которыми они ознакомились на уроке физики.

Выборка. 133 семиклассника (13–14 лет, 68 мальчиков, 65 девочек) из четырех московских школ, приступившие к изучению физики, но еще не знакомые с темой «Рычаг».

Методы. В целях исследования был смоделирован урок физики, включавший в себя просмотр обучающего видео и ознакомление учеников с материалом учебника по данной теме. Письменная работа из 9 заданий содержала изображения простых бытовых приспособлений и требование привести письменное обоснование возможности объяснения их работы принципом рычага. Анализу подвергались результаты экспертной оценки приведенных обоснований.

Результаты. Исследование позволило охарактеризовать общую «картину» формализма, проявившегося в преобладании объяснений работы механизмов исходя из «житейских» соображений с формальным упоминанием отдельных признаков рычага, чаще всего без учета этих признаков в решении. Только 14,7% ответов содержали попытку содержательной интерпретации учебного материала.

Выводы. Преобладание «формальных» обоснований семиклассниками работы известных устройств с использованием приведенных в учебнике терминов, но не соответствующих «понятийному» представлению о «законе рычага», при первом знакомстве с темой определенно окажет существенное влияние на разумность усвоения физических знаний в дальнейшем. Констатация такого рода феноменов позволит обратить особое внимание на разработку коррекционных мероприятий, направленных на повышение функциональной естественно-научной грамотности школьников.

Актуальность. Театральная деятельность как коллективная форма взаимодействия и вариант «общения искусством» может помочь подросткам в развитии потребности в общении со сверстниками, формировании когнитивных и личностных новообразований в эстетической сфере, креативности и самосознания, что отвечает запросам современного общества.

Цель. Выявление взаимосвязи между предпочтениями подростковых форм общения с «сопричастностью красоте» (природы, искусства, моральных поступков), творческим потенциалом и особенностями развития самосознания у обучающихся в театральных учреждениях.

Выборка. В исследовании приняли участие 50 подростков в возрасте от 13 до 16 лет (Мвозраст = 14,6; SD = 1,6), ученики 7–9-х классов московской школы с театральной подготовкой. Были организованы две контрастные группы школьников, занимающихся и не занимающихся театральной деятельностью.

Методы. «Анкета для определения профиля участия во внеучебной активности», «Оценка отношений подростка с классом», русская версия «Шкалы сопричастности красоте» и методы анализа продуктов деятельности: «Модифицированный и адаптированный вариант батареи креативных тестов», свободное самоописание на тему «Кто я, какой я».

Результаты. В исследовании получены факты, согласно которым подростки, вовлеченные в театральную деятельность, предпочитают коллективистическую и прагматическую формы общения со сверстниками, они чаще придумывают креативные идеи, у них лучше выражена «сопричастность красоте» на уровне шкального итогового балла, более выражены структурные характеристики самосознания в сравнении с подростками, которые не занимаются театральной деятельностью, предпочитая коллективистическую и индивидуалистическую формы общения. Получены значимые отрицательные взаимосвязи между предпочтением индивидуалистической формы общения и субшкалами «эмоциональной сопричастности», красоты моральных поступков, а также такими характеристиками самосознания, как «социальные отношения» и «временная перспектива».

Выводы. В исследовании выявлены значимые взаимосвязи между формами общения и показателями когнитивной и личностной сферы: «сопричастность красоте», факторами креативности, структурными характеристиками самосознания для «театральных» подростков. Перспективы исследования связаны с повышением надежности полученных результатов, расширением методов исследования.

Актуальность. Анализ зарубежной литературы, посвященной моделям эстетического опыта (ЭО), выявил ряд ограничений: в моделях отсутствует нелинейная динамика, многоуровневость процессов и интегрированность личностных черт. Для преодоления указанных ограничений нами разработана системно-динамическая модель эстетического опыта (СДМ-ЭО).

Цель. Провести эмпирическую проверку предсказаний СДМ-ЭО на материале искусства новых медиа и неоакадемической живописи эротического содержания.

Выборка. В исследовании приняли участие 750 респондентов в возрасте от 16 до 38 лет (Мвозраст = 23,86; SD = 6,53), среди них 84% — женщины. Студенты РГХПУ имени С.Г. Строганова и Московского института психоанализа, а также ученики школ г. Москвы.

Методы. В исследовании применялся метод структурного моделирования, а также при помощи психодиагностических методик измерялись следующие конструкты: эстетические эмоции, эстетические суждения, интерес к искусству, сопричастность к красоте, эстетический опыт, отношение к технологиям, имплицитные теории креативности и сексуальные установки. Для обработки данных использовался линейный регрессионный и медиаторный анализы.

Результаты. Медиаторный анализ показал, что эстетические суждения являются опосредующими переменными между сексуальными установками, отношением к технологиям и эстетическими эмоциями, показана интегрированность в СДМ-ЭО диспозиции потока; выявлены универсальные личностные переменные, актуализирующиеся вне зависимости от содержания материала; показано, что ЭО искусства новых медиа прямо предсказывает позитивное отношение к технологиям, эстетическую отзывчивость и вносит вклад в развитие имплицитных теорий креативности.

Выводы. Эмпирическая проверка СДМ-ЭО позволяет сделать вывод о валидности модели, полученные результаты вносят вклад в развитие отечественной психологии искусства.

Актуальность. Участие моторного компонента в восприятии музыкальной интонации подчеркивается ведущими исследователями в области музыкальной психологии и музыковедения. Однако имеющиеся теоретические предположения требуют эмпирического исследования и подтверждения.

Цель. Целью исследования стала проверка гипотезы о роли двигательного уподобления в формировании музыкального восприятия. Предполагается, что благодаря двигательному проживанию музыки увеличивается эмоционально-личностная вовлеченность слушающего.

Выборка. В исследовании приняли участие 76 человек (из них 10 мужчин и 66 женщин, средний возраст 30 лет): 35 из них вошли в основную группу, 41 — в контрольную.

Методы. Использовался дизайн межгруппового сравнения: контрольная группа между первым и вторым прослушиванием музыки слушала лекцию или доклады на конференции по психологической тематике, основная группа участвовала в мастер-классе по музыкальному движению. В основной группе участникам предлагалось дать двигательный ответ на музыку. Использовался метод свободных описаний, качественная оценка описаний музыкальных впечатлений экспертами по категориям.

Результаты. Показан эффект межфакторного взаимодействия (фактор группы и номера прослушивания) для категорий эмоционально-личностной вовлеченности и восприятия интонационного развития в музыке. При попарном сравнении описаний каждого из участников было выявлено, что в основной группе значимо чаще встречаются изменения, связанные со сменой позиции восприятия (от внешней к внутренней), способом описания музыки и характерной трансформацией зрительного образа.

Выводы. Восприятие музыки с двигательным уподоблением ей характеризуется большей эмоционально-личностной вовлеченностью слушателя: изменяется отношение к музыке, подчеркивается связь субъекта с музыкой, личностная значимость переживаемого содержания музыки. Демонстрируется роль двигательного уподобления для актуализации способности воспринимать интонационное развитие в музыкальном произведении. В описаниях участников, слушавших музыку без движения, при повторном прослушивании изменения преимущественно связаны с преобразованием зрительных образов.

Актуальность избранной темы выражена в анализе феномена противочувствия с позиций замыканий фабулы (действия актора) и сюжета (его психологии). Для репрезентации такого явления выбран библейский сюжет «Поцелуй Иуды», известный моральной трансформацией одного из апостолов.

Цель. Детекция противочувствия Иуды в его п(р)оступке, запечатленном в европейской живописи и скульптуре.

Выборка. Для данного исследования были выбраны европейские артефакты, датируемые периода с конца XIII по XVI вв., когда обсуждаемый топос формировался, достигнув классической своей стадии, а также произведения второй половины XIX и всего XX в., где концепт предательства Иуды обрел обновленное трагедийное измерение.

Методы. В анализе образа Иуды применен метод Л.С. Выготского, который автор этих строк первоначально определил как эстетико-психологический. Но впоследствии пришел к выводу, что наиболее корректной его дефиницией станет «метод замыканий фабулы и сюжета». Проблематизировав отношение антигероя к своему поступку, автор сформулировал гипотезу о дифференциации возможных граней его переживаний.

Результаты. На основе анализа изобразительных архетипов, сложившихся в новозаветном библейском топосе «Поцелуй Иуды», выявлены принципы спецификации его психологической составляющей: 1) обличительно-шаржированная — «предатель-трус»; 2) обличительно-трагедийная — предатель-провокатор; 3) обличительно-гротесковая — предатель алчный или садист.

Выводы. Анализ образа Иуды в живописи дает возможность говорить об устойчивой парадигме познания зла, которое во взаимодействии с добром оказывается нравственным критерием в индивидуализации авторских концепций как моделировании собственного видения картины мира, где зло в топосе поцелуя Иуды является своеобразным психологическим индексом в предчувствии нарастающей трагедии общества.

Актуальность. Статья посвящена анализу взаимосвязи психодрамы Я.Л. Морено и постдраматического театра в контексте современных социокультурных запросов. В условиях роста индивидуализации, цифровизации и эмоционального отчуждения синтез терапевтических и художественных практик приобретает особую значимость. И психодрама, и постдраматический театр предлагают альтернативные способы осмысления человеческого опыта — через действие, спонтанность и глубокую эмоциональную вовлеченность, что делает их мощными инструментами в эпоху кризиса традиционных форм коммуникации. На основе анализа современных театральных форм выявляются точки пересечения с психодрамой, что позволяет расширить ее инструментарий за счет интеграции визуальных, пространственных и технологических элементов. Психодрама (Я.Л. Морено) и постдраматический театр (Х.-Т. Леман) предстают как взаимодополняющие направления, объединяющие драматическое действие, эмоциональную рефлексию и эксперименты с реальностью.

Цель. Выявить теоретические и практические пересечения психодрамы и постдраматического театра, а также оценить их потенциал для создания новых терапевтических и художественных форм.

Методы. Теоретический анализ работ по психодраме и постдраматическому театру.

Результаты. Теоретический анализ психодрамы и постдраматического театра выявил значительные точки пересечения, которые создают пространство для новых междисциплинарных практик. Эти методы усиливают друг друга, раскрывая пути для личностной трансформации и художественного самовыражения, и создают условия для глубокой эмоциональной работы как в терапевтическом, так и театральном контексте.

Выводы. Постдраматический театр обогащает психодраму визуальными, пространственными и технологическими инструментами, усиливая ее терапевтический потенциал.

Актуальность. Теоретическая значимость работы определяется дефицитом исследований малых проектных групп, а практическая — необходимостью выявления факторов эффективного взаимодействия в условиях напряженной творческой деятельности в контексте современной системы кинопроизводства. Изучение специфики внутригрупповых отношений в киносъемочной команде может способствовать более эффективному взаимодействию участников команды, снижению конфликтов и повышению общей продуктивности на съемочной площадке.

Цель. Изучить особенности внутригрупповых отношений в киносъемочных командах, выявить личностные качеств, характерные для лидеров и аутсайдеров в данных группах.

Выборка. 60 участников творческих съемочных групп пяти различных проектов.

Методы. Для изучения внутригрупповых отношений использовалась методика «Социометрия», включавшая 12 вопросов, касающихся профессионального сотрудничества, межличностных отношений, организационных способностей. Для диагностики личностных особенностей использован опросник Кеттелла 16 PF.

Результаты. Выявлена специфика выбора лидеров и аутсайдеров в киносъемочных группах, а также основные личностные особенности членов группы, которых относят к данным категориям. Показано, что в сфере профессиональных отношений и организационных способностей лидерами оказались фактические руководители группы, в то время как аутсайдерами становились представители разного статуса и профессиональных цехов. Личностный профиль лидеров характеризуется выраженной эмоциональной восприимчивостью и чувствительностью. Основное различие лидеров и аутсайдеров связано с уровнем развития эмпатии. Рассмотрены ситуации, в которых один и тот же участник становился и лидером, и аутсайдером в разных проектах — обозначена нестабильность социометрического статуса в условиях временных коллективов.

Выводы. Полученные данные подчеркивают значимость личностных факторов для поддержания продуктивного климата в съемочной группе и могут быть использованы при формировании команд и подборе ключевых сотрудников в схожих проектных группах.

Актуальность. Статья посвящена проблеме психологического содержания театральной педагогики. Авторы отмечают, что театральная педагогика как формат работы достаточно широко используется, и важно научное осмысление тех целей, на которые она может быть направлена.

Цель. Целью статьи является научное обсуждение психологических эффектов, которые могут быть достигнуты с помощью театральной педагогики. Авторы выделяют по меньшей мере шесть блоков анализа.

Результаты. В статье проанализированы результаты использования театральной педагогики в практической деятельности при работе с детьми, а также некоторые исследования, посвященные оценке этого метода работы. Авторы рассматривают обсуждаемые результаты с точки зрения культурно-исторического подхода, предложенного Л.С. Выготским.

Выводы. В результате проведенного анализа авторы делают вывод о том, что театральная педагогика обладает огромным потенциалом для общего психического и личностного развития человека. Театральная педагогика позволяет развивать когнитивную сферу обучающегося, эмоциональные процессы, влиять на поведенческую сферу, оказывать влияние на развитие общения. Кроме того, театральная педагогика позволяет формировать навыки совместной деятельности и рефлексию. Причем все эти педагогические результаты не противоречат друг другу, а могут достигаться параллельно и одновременно. При этот театральная педагогика как способ работы обладает очень широкой вариативностью и гибкостью. В зависимости от поставленных целей можно по-разному реализовывать эту педагогику. Но наряду с этим, при неправильной постановке цели, использование метода театральной педагогики может быть не только не полезным, но и даже вредным.

Актуальность. Несмотря на интерес научного сообщества к феномену самопрезентации, взаимосвязь представлений о профессии и стратегий самопредставления личности остается недостаточно изученной.

Цель. Исследование направлено на выявление взаимосвязи представлений о профессии и самопрезентации деятелей уличного театра, с акцентом на специфике образа профессии актера уличного театра.

Выборка. Исследование осуществлялось на основе анализа 156 интернет-самопрезентаций современных российских деятелей уличных театров, размещенных на сайтах и официальных страницах театров в социальных сетях; в публичных каналах, чатах театральных компаний и онлайн-сообществах деятелей уличного театра.

Методы. Основными эмпирическими методами исследования являются контент-анализ, наблюдение. При оценке взаимосвязи между представлениями о профессии и самопрезентацией использовался метод классификации тактик стратегической самопрезентации Э. Джонса и Т. Питтмана. Связь нестратегической самопрезентации и представлений о профессии оценивалась на основе драматургического подхода к социальному взаимодействию Э. Гоффмана и разработанных им понятий «автововлеченность», «испорченная идентичность», «безролевое поведение». В качестве диагностики комических нарративов самопрезентаций использовался метод метасемантического анализа А.Г. Козинцева. Основой для построения схемы взаимосвязи представлений о профессии и самопрезентации выступила модель схизмогенеза Г. Бейтсона.

Результаты. В численном соотношении стратегические самопрезентации значительно превосходят нестратегические. Автопародийные самопрезентации являются наименее распространенной формой общения деятелей уличного театра и наиболее популярной формой творческой визитной карточки актеров уличного театра. Сдержанные реакции членов профессионального сообщества на автопародийную самопрезентацию сигнализируют о нарушении презентантом «коммуникативных постулатов», давая основание отнести ее к разновидности автововлеченности, выходящей за рамки стратегической самопрезентации.

Выводы. Наличие автопародийности, безролевого или открытого поведения в самопрезентациях деятелей современного российского уличного театра свидетельствует о значительном воздействии комических амплуа актеров уличного театра на формирование образа профессии. Результаты данного исследования могут быть полезны деятелям уличного театра, руководителям театральных компаний, а также специалистам, изучающим проблемы самопрезентации и профессиональной идентичности.

Актуальность. Несмотря на возрастающий интерес к изучению психологических аспектов восприятия искусства, в отечественной и зарубежной психологии крайне мало конкретных эмпирических исследований, посвященных данной теме. Особенно это касается театрального восприятия.

Цель. Выявление особенностей эмоционально-смыслового восприятия спектакля на материале постановки «Одна абсолютно счастливая деревня» (режиссер П.Н. Фоменко).

Выборка. 50 зрителей спектакля «Одна абсолютно счастливая деревня». Из них: 74% женщины, возраст респондентов варьирует от 16 до 60 лет (19–25 лет — 46%; 26–45 лет — 30%; 46–60 лет — 18%). Более половины опрошенных (54%) имеют высшее образование, а 30% неполное высшее. Зрители спектакля характеризуются высокой приобщенностью к театральному искусству: 72% посещали театр более двух раз за последние полгода.

Методы. Теоретико-методологическую основу исследования составляют концептуальные положения Л.С. Выготского о подходе к анализу эстетической реакции и о своеобразии катарсического переживания искусства. В работе использовались сравнительный анализ содержательно-художественных особенностей литературного текста и его театральной интерпретации; авторская анкета для анонимного опроса зрителей относительно их отношения к театральному искусству и отдельным аспектам театральной постановки; авторский опросник по оценке эмоционального воздействия на зрителей различных эпизодов спектакля, основанный на методе семантического дифференциала.

Результаты. Выявлены особенности сценической интерпретации литературного произведения, способствующие глубинному осмыслению зрителями экзистенциальных тем. Показано, что структура зрительских переживаний основана на конфликте двух обобщенных эмоциональных тенденций: «ощущения благополучия — неблагополучия» (классический трагедийный «переход от счастья к несчастью») и «установки на социальное приятие — неприятие» происходящих событий. Смена переживания «эмоционально-смысловых мелодий» обусловлена построением сюжета на принципе «удвоения» фабульных рядов в режиссерской организации эпизодов спектакля, что позволяет зрителям пережить сложную партитуру эмоционально-смысловых состояний трагической катастрофы и катарсиса.

Выводы. Результаты исследования вносят вклад в понимание психологических механизмов театрального воздействия, раскрывая закономерности формирования эмоционально-смыслового восприятия сценического произведения.

Актуальность. В статье обсуждаются актуальные социально-психологические проблемы современности: некоторые параллели образов любви; противостояние города, с его поглощающей человека цивилизацией, и природы, возрождающей человека; тема творения (преображения) нового мира, инициатором которого выступает любимая прекрасная женщина; ценности, спасающие современного человека в падающем мире, в романах Меира Шалева «Фонтанелла» и Анны Гавальды «Утешительная партия игры в петанк».

Цель. Выявление особенностей концепций жизненного мира и взаимопонимания в искусстве. Автор задается вопросом, почему многие читатели не понимают Шалева и Гавальду. Чтобы разобраться, предлагается анализ коммуникации в искусстве, представленной в «схеме художественной коммуникации».

Методы. Для решения поставленных проблем проводится сравнительный анализ, реконструкция позиций и жизненного мира героев романов, осмысление ситуаций и проблем, а также их решений.

Результаты. Намечена схема художественной коммуникации, содержащая четыре проекции (плана): семиотическую, художественной реальности, социально-психологическую и духовную (речевую), которые последовательно рассматриваются. В зависимости от типа изучаемого произведения, а также особенностей исследовательской задачи на первый план выходят те или иные проекции, а остальные проявляются в структуре содержания этих произведений. Обсуждается интерес писателей к рассмотренной необычной любви, а также причины негативной оценки анализируемых произведений.

Выводы. Можно предположить, что в современной культуре идет поиск новой концепции любви, которая бы, с одной стороны, отвечала реалиям и вызовам современности, а с другой — преодолевала недостатки романтической любви и обыденность семейной жизни. Один из возможных сценариев (естественно для определенной аудитории) — любовь мальчика к взрослой женщине, проходящая через всю жизнь. Сложности с пониманием многих художественных произведений и их героев связаны с экспериментами писателей, находящихся в поисках новой художественной формы.