Статьи

Актуальность. Тревога является одним из основных факторов, оказывающих негативное влияние на результаты спортсменов. Специфика спортивной деятельности требует, с одной стороны, достаточно компактных, а с другой — обладающих высокими психометрическими показателями методик для диагностики психологических характеристик, в том числе тревоги. В связи с этим появление современной и надежной методики для диагностики спортивной тревоги представляется необходимым и актуальным.

Цель. Апробация опросника «Шкала спортивной тревоги» на русскоязычной аудитории спортсменов различных видов спорта и возрастных категорий.

Выборка. В исследовании приняли участие 297 спортсменов, из них 188 мужчин и 109 женщин, возрастной диапазон от 18 до 63 лет (M = 23 года, SD = 5,19).

Методы. Исследование проводилось в форме онлайн-опроса. Были использованы следующие методики: Шкала спортивной тревоги, Шкала тревоги А. Бэка, Шкала самооценки тревоги У. Цунга, Шкала тревоги из опросника «Шкала депрессии, тревоги и стресса», краткая версия опросника «Темная триада». Для обработки количественных данных использовались конфирматорный факторный анализ, корреляционный анализ и коэффициент α Кронбаха.

Результаты. Результаты адаптации подтвердили факторную валидность, внутреннюю надежность, конвергентную и дивергентную валидность русскоязычной версии методики «Шкала спортивной тревоги». Шкала имеет трехфакторную структуру, состоит из следующих субшкал: «Когнитивная тревога», «Физиологическая тревога», «Трудности концентрации». Шкала спортивной тревоги надежна за счет высокого коэффициента α Кронбаха (α = 0,84).

Выводы. В результате апробации методики «Шкала спортивной тревоги» на выборке спортсменов различных видов спорта была показана высокая структурная валидность и внутренняя надежность методики. В связи с этим «Шкала спортивной тревоги» может быть использована в практических целях для решения диагностических и психотерапевтических задач в области профессионального спорта.

Актуальность. Проведение исследования обусловлено необходимостью поиска новых инструментов для развития психолого-правовой компетентности педагогов, которая становится ключевым фактором их профессиональной устойчивости и эффективной самозащиты в условиях роста коммуникативных рисков и конфликтных ситуаций в образовательной среде. Цифровизация образования открывает возможности для создания персонализированных средств поддержки учителей, однако на российском рынке отсутствуют мобильные решения, комплексно объединяющие психологическую помощь и правовое консультирование, адаптированные под национальный контекст. Разработка прототипа такого приложения направлена на заполнение этой ниши и отвечает запросу педагогического сообщества на доступные цифровые сервисы.

Цель. Проводилась разработка и апробация прототипа мобильного приложения для развития психолого-правовой компетенции педагогов с целью выявления основных условий управления процессом создания такого типа приложений как инновационной составляющей образовательного проекта.

Методы. Основой исследования являются данные, полученные авторами в рамках информационного мониторинга, конкурентного анализа, социологического опроса (анкетирования), и UX-аналитика, собранная в период проектирования экспресс-прототипа мобильного приложения для педагогов.

Результаты. Проведено анкетирование педагогического сообщества, выявлена заинтересованность педагогов в цифровых инструментах развития компетенций и получения психолого-правовой информационной поддержки, в частности, в формате мобильного приложения. Опираясь на результаты исследования целевой аудитории и ее потребностей, научным коллективом был разработан прототип мобильного приложения как «онлайн-помощника педагога». В данной статье авторы проводят декомпозицию управленческого процесса прототипирования приложения, разделяя комплексный проект на конкретные, управляемые, измеримые компоненты — от концепции и разработки названия до визуальной идентичности и навигационной структуры цифрового продукта. Поэтапный анализ стадий разработки аккумулируется в «каскадный» алгоритм создания мобильного приложения на примере проекта EduCare.

Выводы. Наглядные результаты реализации проекта подтверждают эффективность выбора «каскадного» подхода к управлению в контексте последовательной, пошаговой стратегии разработки приложения. Предложенный подход к подготовке прототипа может быть использован руководителями образовательных проектов и разработчиками мобильных образовательных приложений, что позволит сократить затрачиваемые время и ресурсы, повысить качество конечных цифровых продуктов.

Актуальность. Субъективное отношение к цифровым технологиям может как способствовать, так и препятствовать оптимальному использованию этих технологий в учебном процессе, что определяет актуальность исследования различных факторов отношения преподавателей к цифровым образовательным технологиям (ЦОТ).

Цель. Выявление особенностей отношения к ЦОТ, рассматриваемого на основе трехсторонней модели аттитюда, и его личностных и мотивационных факторов у преподавателей с разным стажем работы в вузе.

Выборка. В исследовании приняли участие 184 преподавателя (78,3% — женщины) российских вузов в возрасте от 22 до 83 лет: 53 преподавателя со стажем преподавания 0,5–5 лет, 60 преподавателей — 6–19 лет, 71 преподаватель — 20–60 лет.

Методы. Авторская «Шкала отношения преподавателей к ЦОТ»; «Опросник профессиональной мотивации (ОПМ)» в адаптации Е.Н. Осина и др., русскоязычная версия Пятифакторного опросника (FFI), адаптированного М.В. Бодуновым и С.Д. Бирюковым.

Результаты. Большинство исследованных преподавателей вне зависимости от стажа работы достаточно позитивно относятся к ЦОТ, во всех группах наиболее выраженным является эмоциональный компонент, наименее — поведенческий, значимые различия между группами зафиксированы только по когнитивному компоненту ЦОТ. Предикторами отношения к ЦОТ в общей выборке являются внутренняя мотивация и добросовестность, в группе со стажем 0,5–5 лет — интегрированная мотивация, в группе со стажем 6–19 лет — внутренняя мотивация, в группе со стажем 20–60 лет — эмоциональная стабильность и экстраверсия.

Выводы. Особенности отношения к ЦОТ у преподавателей с разным педагогическим стажем проявляются не столько в выраженности эмоционального, когнитивного и поведенческого компонентов этого отношения, сколько в их связях с видами профессиональной мотивации и личностными чертами, что необходимо учитывать при разработке программ психологической поддержки и повышения квалификации преподавателей в цифровую эпоху.

Актуальность. Онкологические заболевания, особенно гинекологические виды рака, оказывают значительное влияние на физическое и психологическое состояние женщин, снижая качество жизни и усиливая психологический дистресс. Исследование способности к сейворингу, то есть переживанию и усилению позитивных моментов, представляет собой недостаточно изученную, но важную тему, особенно в контексте поддержания психологического благополучия онкологических пациентов.

Цель. Сравнительное изучение психологического благополучия и способности к сейворингу у женщин с гинекологическими онкологическими заболеваниями и женщин без онкологического диагноза.

Выборка. В исследовании приняли участие 203 женщины, из которых 88 проходили лечение гинекологических видов рака, а 115 не имели онкологического диагноза. Средний возраст участниц составил 49,9 года (SD = 8,6) и 45,7 года (SD = 10,0) соответственно.

Методы. Онлайн-квазиэксперимент включал шкалу удовлетворенности жизнью, шкалу позитивного и негативного аффекта, а также опросник способности к сейворингу. Для статистического анализа использовались критерий Манна — Уитни, критерий Стьюдента, корреляционный анализ и методы описательной статистики.

Результаты. Женщины с гинекологическими онкологическими заболеваниями показали более низкий уровень удовлетворенности жизнью, позитивного и негативного эксплицитных аффектов, способности к сейворингу по сравнению с условно здоровыми женщинами. Способность к сейворингу настоящего и прошлого у пациенток с онкологическим диагнозом выполняет компенсаторную функцию. Способность к сейворингу прошлого и настоящего значимо выше у условно здоровых в целом, но на выборке женщин, имеющих высокий уровень сейворинга, различий в удовлетворенности жизнью между респондентами с онкологическим диагнозом и условно здоровыми не выявлено.

Выводы. Способность к сейворингу позитивных событий является важным ресурсом для поддержания удовлетворенности жизнью, особенно в условиях онкологического заболевания. Поддержка навыков сейворинга настоящего может быть эффективной стратегией психологической помощи онкопациенткам, тогда как развитие позитивных ожиданий и планирования будущего более значимо для условно здоровых женщин.

Актуальность. В научной литературе, посвященной функциональной реорганизации восприятия пространства у ампутантов, основное внимание сосредоточено на ампутантах верхних конечностей, в то время как последствия ампутаций нижних конечностей недостаточно изучены. Однако особенности перестройки восприятия пространства при ампутации верхних и нижних конечностей различаются, что подчеркивает необходимость дополнительных исследований для лучшего понимания происходящих изменений и разработки методов их компенсации.

Цель. Цель работы — выявить особенности восприятия пространства у пациентов с ампутацией нижней конечности по сравнению с получившими серьезные ранения, но без полной ампутации, и со здоровыми добровольцами.

Выборка. В исследовании приняли участие 90 человек, разделенных на четыре группы: ампутанты правой (20 человек) и левой (12 человек) нижней конечности, пациенты с боевыми ранениями, но без ампутаций (22 человека) и контрольная группа практически здоровых испытуемых (36 человек).

Методы. В исследовании использовалась среда виртуальной реальности, включающая 3 тестовых сессии на время реакции: на появление стимула (1-я сессия), на начало движения стимула (2-я сессия), на определение направления движения стимула влево или вправо (3-я сессия). Испытуемый проходил все серии по очереди, используя специальную клавиатуру. Стимулы появлялись в каждой серии в случайном порядке на расстоянии 9 или 18 метров с одинаковой вероятностью.

Результаты. Время реакции значимо не различается между группами пациентов с ампутацией левой и правой нижних конечностей. Группа с ампутацией левой нижней конечности в сравнении с контрольной группой показала более медленное время реакции, различие было максимально выражено в задаче на определение направления движения стимула, особенно влево.

Выводы. Исследование подчеркивает важность учета типа ампутации при анализе визуально-пространственного восприятия у пациентов. Несмотря на отсутствие значительных различий между группами с ампутациями левой и правой нижних конечностей, результаты указывают на то, что ампутация левой конечности более существенно влияет на время реакции и восприятие пространства, чем ампутация правой.

Актуальность. Проблема формализма при изучении наук, то есть подмена усвоения «понятийного» содержания знаний воспроизведением «научных» терминов в отрыве от их реальных мыслительных функций, остается актуальной в контексте повышения эффективности образования в средней школе. Как образовательный результат «формализм» представляет собой существенное препятствие формированию функциональной грамотности.

Цель. Оценка возможностей семиклассников объяснить использование известных бытовых приспособлений, опираясь на представления о работе рычага, с которыми они ознакомились на уроке физики.

Выборка. 133 семиклассника (13–14 лет, 68 мальчиков, 65 девочек) из четырех московских школ, приступившие к изучению физики, но еще не знакомые с темой «Рычаг».

Методы. В целях исследования был смоделирован урок физики, включавший в себя просмотр обучающего видео и ознакомление учеников с материалом учебника по данной теме. Письменная работа из 9 заданий содержала изображения простых бытовых приспособлений и требование привести письменное обоснование возможности объяснения их работы принципом рычага. Анализу подвергались результаты экспертной оценки приведенных обоснований.

Результаты. Исследование позволило охарактеризовать общую «картину» формализма, проявившегося в преобладании объяснений работы механизмов исходя из «житейских» соображений с формальным упоминанием отдельных признаков рычага, чаще всего без учета этих признаков в решении. Только 14,7% ответов содержали попытку содержательной интерпретации учебного материала.

Выводы. Преобладание «формальных» обоснований семиклассниками работы известных устройств с использованием приведенных в учебнике терминов, но не соответствующих «понятийному» представлению о «законе рычага», при первом знакомстве с темой определенно окажет существенное влияние на разумность усвоения физических знаний в дальнейшем. Констатация такого рода феноменов позволит обратить особое внимание на разработку коррекционных мероприятий, направленных на повышение функциональной естественно-научной грамотности школьников.

Актуальность. Дети младшего школьного возраста с высоким уровнем интеллектуального развития (одаренные) развивают свой интеллектуальный творческий потенциал, прежде всего, в учебной деятельности. Принципиально важным является становление в рамках системы учебных мотивов внутренней мотивации — познания и саморазвития, но в психологической литературе, посвященной проблемам одаренности и факторам ее развития, недостаточно сведений об учебной мотивации современных младших школьников.

Цель. Определить специфику учебной мотивации детей с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся в школе с обогащенной программой.

Выборка. В исследовании приняли участие 155 учащихся 3–4-х классов: 75 детей (35 мальчиков, 40 девочек, средний возраст 8,7 лет) с высоким уровнем интеллектуального развития (измеренного с помощью стандартных прогрессивных матриц Равена (SPM) в пересчете на IQ, средний показатель IQ ≥ 130, интервал 115–150); 80 детей (40 мальчиков, 40 девочек, средний возраст 8,8 лет) с нормативным интеллектуальным развитием.

Методы. Использовались опросник академической мотивации SRQ-A Т.О. Гордеевой, О.А. Сычева, М.Ф. Линча, методика оценки социально-эмоциональных навыков Е.А. Орел и А.А. Куликовой, опросник удовлетворенности жизнью школьников Т.Н. Канонир, И.Л. Углановой, Д.А. Федерякина. Применялись критерии U Манна — Уитни, коэффициент корреляции ρ Спирмена, Z-преобразование Фишера.

Результаты. Показаны различия в мотивационных профилях младших школьников с разными уровнями интеллектуального развития. При высоком уровне в большей степени выражена мотивация саморазвития, в меньшей степени — внешняя и близкие к ней виды мотивации, проявляется обратная связь внешней мотивации с навыком достижения цели и удовлетворенностью школой.

Выводы. У детей с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся по обогащенной программе, во второй фазе младшего школьного возраста ослабляется внешняя мотивация, развивается внутренняя учебная мотивация, играющая ведущую роль в обеспечении субъективного благополучия и формировании навыка достижения цели. Основным направлением дальнейших исследований является сравнение мотивационных показателей младших школьников с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся в разных условиях и на разных ступенях школьного обучения.

Актуальность. Креативность в самосознании человека представлена в форме ее самооценки и на более глубоком уровне имплицитных теорий (или mindsets). Актуальным является установление взаимосвязи этих уровней. Первый включает домен-специфичные и общую самооценки креативности. Второй отражает сформированные в индивидуальном опыте представления личности о креативности людей.

Цель. Установление связей между прямой и домен-специфической самооценкой креативности и шкалами имплицитных теорий креативности.

Выборка. 434 учащихся высших учебных заведений в возрасте от 17 до 32 лет. М = 19,75, SD = 2,24.

Методы. Методика измерения домен-специфичной креативности K-DOCS, прием прямой самооценки креативности (СОК) и опросник имплицитных теорий креативности (КИТ).

Результаты. Установлены положительные связи домен-специфичной самооценки креативности и имплицитных теорий креативности, общей и домен-специфичных самооценок креативности, положительная связь общей самооценки креативности и имплицитных теорий креативности. Подтверждена конвергентная валидность измерения прямой самооценки креативности по отношению к методике измерения домен-специфичной самооценки креативности.

Выводы. Продемонстрирована генерализация представлений человека о своей креативности и дифференцированные связи общей прямой самооценки креативности с разными типами ее представленности на уровнях имплицитных теорий и самоотчетов о домен-специфичной креативности.

Актуальность. Целостность как основополагающая характеристика личности активно обсуждается в проблемном поле современной психологии. Однако, при разнообразии имеющихся подходов, ощущается отсутствие интегральной теоретической модели, способной объединить проявления целостности личности в ее разных аспектах и стать основой для разработки соответствующего методического и психодиагностического инструментария.

Цель. Аналитический обзор исследовательских подходов, методических решений и накопленного опыта эмпирических исследований целостности личности в современных зарубежных исследованиях.

Методы. Поиск современных зарубежных теоретических и эмпирических работ по ключевым словам, обозначающим целостность, согласованность и связность личности, теоретико-методологическое обобщение, систематизация и анализ выявленных исследовательских подходов, методических решений и эмпирических референтов. Проанализировано 46 зарубежных научных публикаций последних лет, отобранных в наукометрической базе данных Scopus.

Результаты. Выделены и охарактеризованы основные направления современных исследований в области эмпирической верификации феноменов целостности и согласованности личности; систематизированы теоретические основания и эмпирические данные о психологических проявлениях изучаемых явлений; определены перспективы использования полученных научных результатов. Показано, что значительная часть работ описывает согласованность и взаимосвязи структурных характеристик целостности, выделяемых с разных методологических позиций с помощью стандартизированных процедур. Для выявления глубоких слоев целостности личности используются качественные методы и нарративные подходы.

Выводы. Среди современных зарубежных исследований перспективными направлениями являются подходы, предлагающие рассматривать целостность личности как многоуровневое образование и включающие в эмпирические исследования целостности изучение жизненного контекста и процессов смыслообразования, что близко к пониманию динамической целостности личности в традиции российской психологии. В методическом плане релевантным будет использование смешанных, количественно-качественных дизайнов исследования и разных методических форматов, позволяющих выйти за рамки измерений согласованности, и изучать целостность как способность к изменению и саморазвитию, сохранение целостности в ответ на жизненные обстоятельства.

Актуальность. Статья приурочена к 80-летию Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. и посвящена анализу проведенных советскими учеными в военные годы исследований по психологии детства. Эти исследования способствовали как изменению самой психологической науки, так и возрастанию доверия к ней в обществе.

Цель. На конкретных примерах из области психологии (и отчасти педагогики) детства показать, как под влиянием задач социальной практики изменилось содержание исследований.

Методы. В статье использованы теоретические методы анализа научной литературы по психологии и родственным дисциплинам. Дополнительное обращение к иным источникам — публикациям в газетах, литературно-художественным произведениям, воспоминаниям — позволяет говорить о междисциплинарном характере выполненного исследования. Научными источниками выступили материалы периодических изданий, в которых получили отражение данные, касающиеся основных направлений изучения детей советскими учеными в период 1941–1945 гг.

Результаты. Обозначены проблемы изучения психологических особенностей дошкольников и школьников в условиях военной жизни: психологи переориентировались на исследование психики и сознания в условиях конкретной деятельности. Также эмпирически проиллюстрировано теоретическое положение С.Л. Рубинштейна о единстве процессов изучения детей, с одной стороны, и их воспитания и обучения — с другой. Особое внимание психологов в военное время к вопросам воспитания привело к накоплению соответствующих данных в педагогической психологии.

Выводы. Основное достижение отечественной психологии, как следует из работ советских психологов во время Великой Отечественной войны, в том числе на материале военного детства — изменение положения психологии, которая превратилась в науку, органически включенную в практику.

Актуальность. Театральная деятельность как коллективная форма взаимодействия и вариант «общения искусством» может помочь подросткам в развитии потребности в общении со сверстниками, формировании когнитивных и личностных новообразований в эстетической сфере, креативности и самосознания, что отвечает запросам современного общества.

Цель. Выявление взаимосвязи между предпочтениями подростковых форм общения с «сопричастностью красоте» (природы, искусства, моральных поступков), творческим потенциалом и особенностями развития самосознания у обучающихся в театральных учреждениях.

Выборка. В исследовании приняли участие 50 подростков в возрасте от 13 до 16 лет (Мвозраст = 14,6; SD = 1,6), ученики 7–9-х классов московской школы с театральной подготовкой. Были организованы две контрастные группы школьников, занимающихся и не занимающихся театральной деятельностью.

Методы. «Анкета для определения профиля участия во внеучебной активности», «Оценка отношений подростка с классом», русская версия «Шкалы сопричастности красоте» и методы анализа продуктов деятельности: «Модифицированный и адаптированный вариант батареи креативных тестов», свободное самоописание на тему «Кто я, какой я».

Результаты. В исследовании получены факты, согласно которым подростки, вовлеченные в театральную деятельность, предпочитают коллективистическую и прагматическую формы общения со сверстниками, они чаще придумывают креативные идеи, у них лучше выражена «сопричастность красоте» на уровне шкального итогового балла, более выражены структурные характеристики самосознания в сравнении с подростками, которые не занимаются театральной деятельностью, предпочитая коллективистическую и индивидуалистическую формы общения. Получены значимые отрицательные взаимосвязи между предпочтением индивидуалистической формы общения и субшкалами «эмоциональной сопричастности», красоты моральных поступков, а также такими характеристиками самосознания, как «социальные отношения» и «временная перспектива».

Выводы. В исследовании выявлены значимые взаимосвязи между формами общения и показателями когнитивной и личностной сферы: «сопричастность красоте», факторами креативности, структурными характеристиками самосознания для «театральных» подростков. Перспективы исследования связаны с повышением надежности полученных результатов, расширением методов исследования.

Актуальность. Анализ зарубежной литературы, посвященной моделям эстетического опыта (ЭО), выявил ряд ограничений: в моделях отсутствует нелинейная динамика, многоуровневость процессов и интегрированность личностных черт. Для преодоления указанных ограничений нами разработана системно-динамическая модель эстетического опыта (СДМ-ЭО).

Цель. Провести эмпирическую проверку предсказаний СДМ-ЭО на материале искусства новых медиа и неоакадемической живописи эротического содержания.

Выборка. В исследовании приняли участие 750 респондентов в возрасте от 16 до 38 лет (Мвозраст = 23,86; SD = 6,53), среди них 84% — женщины. Студенты РГХПУ имени С.Г. Строганова и Московского института психоанализа, а также ученики школ г. Москвы.

Методы. В исследовании применялся метод структурного моделирования, а также при помощи психодиагностических методик измерялись следующие конструкты: эстетические эмоции, эстетические суждения, интерес к искусству, сопричастность к красоте, эстетический опыт, отношение к технологиям, имплицитные теории креативности и сексуальные установки. Для обработки данных использовался линейный регрессионный и медиаторный анализы.

Результаты. Медиаторный анализ показал, что эстетические суждения являются опосредующими переменными между сексуальными установками, отношением к технологиям и эстетическими эмоциями, показана интегрированность в СДМ-ЭО диспозиции потока; выявлены универсальные личностные переменные, актуализирующиеся вне зависимости от содержания материала; показано, что ЭО искусства новых медиа прямо предсказывает позитивное отношение к технологиям, эстетическую отзывчивость и вносит вклад в развитие имплицитных теорий креативности.

Выводы. Эмпирическая проверка СДМ-ЭО позволяет сделать вывод о валидности модели, полученные результаты вносят вклад в развитие отечественной психологии искусства.

Актуальность. Участие моторного компонента в восприятии музыкальной интонации подчеркивается ведущими исследователями в области музыкальной психологии и музыковедения. Однако имеющиеся теоретические предположения требуют эмпирического исследования и подтверждения.

Цель. Целью исследования стала проверка гипотезы о роли двигательного уподобления в формировании музыкального восприятия. Предполагается, что благодаря двигательному проживанию музыки увеличивается эмоционально-личностная вовлеченность слушающего.

Выборка. В исследовании приняли участие 76 человек (из них 10 мужчин и 66 женщин, средний возраст 30 лет): 35 из них вошли в основную группу, 41 — в контрольную.

Методы. Использовался дизайн межгруппового сравнения: контрольная группа между первым и вторым прослушиванием музыки слушала лекцию или доклады на конференции по психологической тематике, основная группа участвовала в мастер-классе по музыкальному движению. В основной группе участникам предлагалось дать двигательный ответ на музыку. Использовался метод свободных описаний, качественная оценка описаний музыкальных впечатлений экспертами по категориям.

Результаты. Показан эффект межфакторного взаимодействия (фактор группы и номера прослушивания) для категорий эмоционально-личностной вовлеченности и восприятия интонационного развития в музыке. При попарном сравнении описаний каждого из участников было выявлено, что в основной группе значимо чаще встречаются изменения, связанные со сменой позиции восприятия (от внешней к внутренней), способом описания музыки и характерной трансформацией зрительного образа.

Выводы. Восприятие музыки с двигательным уподоблением ей характеризуется большей эмоционально-личностной вовлеченностью слушателя: изменяется отношение к музыке, подчеркивается связь субъекта с музыкой, личностная значимость переживаемого содержания музыки. Демонстрируется роль двигательного уподобления для актуализации способности воспринимать интонационное развитие в музыкальном произведении. В описаниях участников, слушавших музыку без движения, при повторном прослушивании изменения преимущественно связаны с преобразованием зрительных образов.

Актуальность избранной темы выражена в анализе феномена противочувствия с позиций замыканий фабулы (действия актора) и сюжета (его психологии). Для репрезентации такого явления выбран библейский сюжет «Поцелуй Иуды», известный моральной трансформацией одного из апостолов.

Цель. Детекция противочувствия Иуды в его п(р)оступке, запечатленном в европейской живописи и скульптуре.

Выборка. Для данного исследования были выбраны европейские артефакты, датируемые периода с конца XIII по XVI вв., когда обсуждаемый топос формировался, достигнув классической своей стадии, а также произведения второй половины XIX и всего XX в., где концепт предательства Иуды обрел обновленное трагедийное измерение.

Методы. В анализе образа Иуды применен метод Л.С. Выготского, который автор этих строк первоначально определил как эстетико-психологический. Но впоследствии пришел к выводу, что наиболее корректной его дефиницией станет «метод замыканий фабулы и сюжета». Проблематизировав отношение антигероя к своему поступку, автор сформулировал гипотезу о дифференциации возможных граней его переживаний.

Результаты. На основе анализа изобразительных архетипов, сложившихся в новозаветном библейском топосе «Поцелуй Иуды», выявлены принципы спецификации его психологической составляющей: 1) обличительно-шаржированная — «предатель-трус»; 2) обличительно-трагедийная — предатель-провокатор; 3) обличительно-гротесковая — предатель алчный или садист.

Выводы. Анализ образа Иуды в живописи дает возможность говорить об устойчивой парадигме познания зла, которое во взаимодействии с добром оказывается нравственным критерием в индивидуализации авторских концепций как моделировании собственного видения картины мира, где зло в топосе поцелуя Иуды является своеобразным психологическим индексом в предчувствии нарастающей трагедии общества.

Актуальность. Статья посвящена анализу взаимосвязи психодрамы Я.Л. Морено и постдраматического театра в контексте современных социокультурных запросов. В условиях роста индивидуализации, цифровизации и эмоционального отчуждения синтез терапевтических и художественных практик приобретает особую значимость. И психодрама, и постдраматический театр предлагают альтернативные способы осмысления человеческого опыта — через действие, спонтанность и глубокую эмоциональную вовлеченность, что делает их мощными инструментами в эпоху кризиса традиционных форм коммуникации. На основе анализа современных театральных форм выявляются точки пересечения с психодрамой, что позволяет расширить ее инструментарий за счет интеграции визуальных, пространственных и технологических элементов. Психодрама (Я.Л. Морено) и постдраматический театр (Х.-Т. Леман) предстают как взаимодополняющие направления, объединяющие драматическое действие, эмоциональную рефлексию и эксперименты с реальностью.

Цель. Выявить теоретические и практические пересечения психодрамы и постдраматического театра, а также оценить их потенциал для создания новых терапевтических и художественных форм.

Методы. Теоретический анализ работ по психодраме и постдраматическому театру.

Результаты. Теоретический анализ психодрамы и постдраматического театра выявил значительные точки пересечения, которые создают пространство для новых междисциплинарных практик. Эти методы усиливают друг друга, раскрывая пути для личностной трансформации и художественного самовыражения, и создают условия для глубокой эмоциональной работы как в терапевтическом, так и театральном контексте.

Выводы. Постдраматический театр обогащает психодраму визуальными, пространственными и технологическими инструментами, усиливая ее терапевтический потенциал.