Статьи

Актуальность. Статья посвящена разработке классификации психологических ресурсов специалистов, чья профессиональная деятельность осуществляется в условиях чрезвычайных и экстремальных ситуаций. Особую значимость работе придает комплексное изучение ресурсов специалистов экстремального профиля, так как ранее рассматривались лишь отдельные их компоненты.

Цель. Цель работы — выделить ресурсы, значимые для специалистов экстремального профиля.

Выборка. В исследовании приняли участие 240 специалистов экстремального профиля.

Методы. Применялись «Методика структурированного описания ситуации» и рисуночная методика «Образ ресурса», позволяющие получить качественные данные; а также стандартизированные опросники: «Типы ориентаций в трудных ситуациях», шкалы самоэффективности, витальности. Качественные данные обрабатывались с помощью контент-анализа. Количественные данные обрабатывались с использованием описательной статистики и одновыборочного t-критерия Стьюдента.

Результаты. Выделены внутренние и внешние ресурсы специалистов экстремального профиля. К внутренним ресурсам относятся опыт, знания, планомерный копинг, саморегуляция, оптимизм, самоэффективность, внутренний локус контроля, ответственность, религиозные ценности, физическая подготовка и смыслообразующие ресурсы. Внешние ресурсы включают социальные ресурсы, техническое обеспечение, информацию и время.

Выводы. Создана классификация, которая объединяет значимые для специалистов экстремального профиля психологические ресурсы. Результаты исследования могут быть использованы в процессе подготовки специалистов к профессиональной деятельности в экстремальных и чрезвычайных ситуациях.

Актуальность. Иерархическая модель личностной организации Г. Аммона, включающая звено регуляции поведения — систему взаимосвязанных Я-функций, — широко используется при описании типов девиантной, криминальной, психосоматической личности, личностных расстройств. В то же время практически не изучена связь конструктов этой модели с другими известными на настоящий момент ключевыми составляющими эмоциональной саморегуляции, в частности, с эмоциональным интеллектом.

Цель. Выявить взаимосвязи различных типов Я-функций (согласно концепции Г. Аммона) и компонентов эмоционального интеллекта (понимаемого как совокупность способностей и личностных характеристик).

Выборка. В исследовании приняли участие 236 женщин в возрасте от 18 до 63 лет.

Методы. Использовался Опросник эмоционального интеллекта К. Барчард в адаптации Г.Г. Князева и др. и методика Г. Аммона «Я-структурный тест личности» в адаптации М.М. Кабанова и др.

Результаты. Конструктивные формы Я-функций связаны с высоким уровнем эмоционального интеллекта и его отдельных компонентов; максимальное число связей отмечено для позитивной экспрессивности. Неконструктивные формы Я-функций ассоциируются со снижением компонентов эмоционального интеллекта. Показана положительная связь эмоционального интеллекта с характеристиками адаптации, отражающими общую жизненную активность и превалирование конструктивных форм поведения над психопатологическими симптомами.

Выводы. Показана взаимосвязь эмоционального интеллекта и ряда его компонентов с различными типами Я-функций, что позволяет выдвинуть предположение о необходимости дальнейших исследований эмоционального интеллекта как компонента иерархической структуры организации личности, связывающего Я-функции и их проявления в поведении.

Актуальность. Сравнительных исследований связи социально-психологической поддержки и благополучия подростков с выявлением ведущего источника поддержки в различных трудных жизненных ситуациях и в случаях нарушения социализации ранее не проводилось, однако современный социально-исторический и геополитический контекст (пандемия COVID-19, специальная военная операция) обуславливает необходимость поиска мер повышения психологического благополучия формирующегося молодого поколения, которое находится в наиболее уязвимом положении для негативных влияний окружающего мира.

Цель. Выявление особенностей социально-психологической поддержки от различных источников и ее связи с психологическим благополучием подростков в случаях резкого негативного изменения траектории социализации и в трудных жизненных ситуациях (COVID-19, контекст боевых действий, воспитательные колонии и следственные изоляторы, неблагополучные семьи и школа-интернат).

Методы. Сравнительный анализ актуальных теоретических и эмпирических исследований, посвященных изучению психологического благополучия подростков, находящихся в различных трудных ситуациях.

Результаты. В повседневных и трудных жизненных ситуациях воспринимаемая поддержка от семьи и друзей вносит наибольший вклад в благополучие подростков, но в случае дисфункциональных семей и отсутствия родительских фигур, воспитания в колониях, проживания в зоне боевых действий психолого-педагогическая поддержка от компетентного взрослого играет ключевую роль и выполняет замещающую функцию.

Выводы. По результатам теоретического анализа выявлены значимые взаимосвязи между аспектами психологического благополучия подростков и разными источниками социально-психологической поддержки (семья, друзья, учителя и воспитатели), особенно в случае резких изменений социальной ситуации развития при переживании кризисных и критических ситуаций.

Актуальность. Множество экспериментальных данных свидетельствуют о высокой успешности распознания знакомых лиц, что принято связывать с формированием обобщенных репрезентаций лиц. Однако остается открытым вопрос о том, какая именно информация обобщается в репрезентации, а также какие факторы влияют на ее формирование.

Цель. Обзор и систематизация результатов современных исследований факторов, влияющих на формирование репрезентаций лиц.

Методы. Был проведен теоретический обзор и анализ исследований, опубликованных за период с 2015 по 2025 г. Поиск литературы осуществлялся в базах данных Web of Science, Scopus, PubMed и eLibrary по ключевым словам: «распознание лиц», «репрезентация лица», «заучивание лиц», «перцептивное обучение», «вариативность», «социальное обучение», «знакомые лица», «знакомость».

Результаты. Анализ литературы позволяет выделить два основных подхода к изучению формирования репрезентаций, которые делают акцент на разных факторах. В рамках первого подхода перцептивная информация, а именно своеобразная внутрииндивидуальная изменчивость лица, является основным содержанием репрезентации. Ведущим фактором ее формирования выступает перцептивная вариативность опыта (наблюдения). Экспериментальные данные свидетельствуют в пользу позитивного влияния вариативности фотографий заучиваемых лиц на дальнейшее их распознание при выполнении ряда условий, в первую очередь — наличии информации для правильной интерпретации изменчивости как внутрииндивидуальной. Согласно второму подходу, содержание репрезентации не исчерпывается внутрииндивидуальной изменчивостью: наличие дополнительных знаний о человеке (имени, профессии, поступках и т.д.) также выступает фактором формирования обобщенной репрезентации и может входить в ее содержание.

Выводы. Результаты исследований дают основание считать, что форма и содержание репрезентации лица человека изменяется по мере знакомства с ним, трансформируясь из «перцепта» в «концепт». Такое понимание процесса формирования репрезентации знакомого лица не вписывается в традиционное представление об этапах переработки, поэтому на смену блочным моделям обработки лиц приходит методология уровней переработки информации, что позволяет рассматривать проблематику восприятия лица в более широком контексте познания человека человеком. В этой связи особенно перспективными кажутся еще не изученные факторы формирования репрезентаций: собственная активность познающего субъекта и отношение к партнеру по общению.

Актуальность. Тревога является одним из основных факторов, оказывающих негативное влияние на результаты спортсменов. Специфика спортивной деятельности требует, с одной стороны, достаточно компактных, а с другой — обладающих высокими психометрическими показателями методик для диагностики психологических характеристик, в том числе тревоги. В связи с этим появление современной и надежной методики для диагностики спортивной тревоги представляется необходимым и актуальным.

Цель. Апробация опросника «Шкала спортивной тревоги» на русскоязычной аудитории спортсменов различных видов спорта и возрастных категорий.

Выборка. В исследовании приняли участие 297 спортсменов, из них 188 мужчин и 109 женщин, возрастной диапазон от 18 до 63 лет (M = 23 года, SD = 5,19).

Методы. Исследование проводилось в форме онлайн-опроса. Были использованы следующие методики: Шкала спортивной тревоги, Шкала тревоги А. Бэка, Шкала самооценки тревоги У. Цунга, Шкала тревоги из опросника «Шкала депрессии, тревоги и стресса», краткая версия опросника «Темная триада». Для обработки количественных данных использовались конфирматорный факторный анализ, корреляционный анализ и коэффициент α Кронбаха.

Результаты. Результаты адаптации подтвердили факторную валидность, внутреннюю надежность, конвергентную и дивергентную валидность русскоязычной версии методики «Шкала спортивной тревоги». Шкала имеет трехфакторную структуру, состоит из следующих субшкал: «Когнитивная тревога», «Физиологическая тревога», «Трудности концентрации». Шкала спортивной тревоги надежна за счет высокого коэффициента α Кронбаха (α = 0,84).

Выводы. В результате апробации методики «Шкала спортивной тревоги» на выборке спортсменов различных видов спорта была показана высокая структурная валидность и внутренняя надежность методики. В связи с этим «Шкала спортивной тревоги» может быть использована в практических целях для решения диагностических и психотерапевтических задач в области профессионального спорта.

Актуальность. Проведение исследования обусловлено необходимостью поиска новых инструментов для развития психолого-правовой компетентности педагогов, которая становится ключевым фактором их профессиональной устойчивости и эффективной самозащиты в условиях роста коммуникативных рисков и конфликтных ситуаций в образовательной среде. Цифровизация образования открывает возможности для создания персонализированных средств поддержки учителей, однако на российском рынке отсутствуют мобильные решения, комплексно объединяющие психологическую помощь и правовое консультирование, адаптированные под национальный контекст. Разработка прототипа такого приложения направлена на заполнение этой ниши и отвечает запросу педагогического сообщества на доступные цифровые сервисы.

Цель. Проводилась разработка и апробация прототипа мобильного приложения для развития психолого-правовой компетенции педагогов с целью выявления основных условий управления процессом создания такого типа приложений как инновационной составляющей образовательного проекта.

Методы. Основой исследования являются данные, полученные авторами в рамках информационного мониторинга, конкурентного анализа, социологического опроса (анкетирования), и UX-аналитика, собранная в период проектирования экспресс-прототипа мобильного приложения для педагогов.

Результаты. Проведено анкетирование педагогического сообщества, выявлена заинтересованность педагогов в цифровых инструментах развития компетенций и получения психолого-правовой информационной поддержки, в частности, в формате мобильного приложения. Опираясь на результаты исследования целевой аудитории и ее потребностей, научным коллективом был разработан прототип мобильного приложения как «онлайн-помощника педагога». В данной статье авторы проводят декомпозицию управленческого процесса прототипирования приложения, разделяя комплексный проект на конкретные, управляемые, измеримые компоненты — от концепции и разработки названия до визуальной идентичности и навигационной структуры цифрового продукта. Поэтапный анализ стадий разработки аккумулируется в «каскадный» алгоритм создания мобильного приложения на примере проекта EduCare.

Выводы. Наглядные результаты реализации проекта подтверждают эффективность выбора «каскадного» подхода к управлению в контексте последовательной, пошаговой стратегии разработки приложения. Предложенный подход к подготовке прототипа может быть использован руководителями образовательных проектов и разработчиками мобильных образовательных приложений, что позволит сократить затрачиваемые время и ресурсы, повысить качество конечных цифровых продуктов.

Актуальность. Субъективное отношение к цифровым технологиям может как способствовать, так и препятствовать оптимальному использованию этих технологий в учебном процессе, что определяет актуальность исследования различных факторов отношения преподавателей к цифровым образовательным технологиям (ЦОТ).

Цель. Выявление особенностей отношения к ЦОТ, рассматриваемого на основе трехсторонней модели аттитюда, и его личностных и мотивационных факторов у преподавателей с разным стажем работы в вузе.

Выборка. В исследовании приняли участие 184 преподавателя (78,3% — женщины) российских вузов в возрасте от 22 до 83 лет: 53 преподавателя со стажем преподавания 0,5–5 лет, 60 преподавателей — 6–19 лет, 71 преподаватель — 20–60 лет.

Методы. Авторская «Шкала отношения преподавателей к ЦОТ»; «Опросник профессиональной мотивации (ОПМ)» в адаптации Е.Н. Осина и др., русскоязычная версия Пятифакторного опросника (FFI), адаптированного М.В. Бодуновым и С.Д. Бирюковым.

Результаты. Большинство исследованных преподавателей вне зависимости от стажа работы достаточно позитивно относятся к ЦОТ, во всех группах наиболее выраженным является эмоциональный компонент, наименее — поведенческий, значимые различия между группами зафиксированы только по когнитивному компоненту ЦОТ. Предикторами отношения к ЦОТ в общей выборке являются внутренняя мотивация и добросовестность, в группе со стажем 0,5–5 лет — интегрированная мотивация, в группе со стажем 6–19 лет — внутренняя мотивация, в группе со стажем 20–60 лет — эмоциональная стабильность и экстраверсия.

Выводы. Особенности отношения к ЦОТ у преподавателей с разным педагогическим стажем проявляются не столько в выраженности эмоционального, когнитивного и поведенческого компонентов этого отношения, сколько в их связях с видами профессиональной мотивации и личностными чертами, что необходимо учитывать при разработке программ психологической поддержки и повышения квалификации преподавателей в цифровую эпоху.

Актуальность. Онкологические заболевания, особенно гинекологические виды рака, оказывают значительное влияние на физическое и психологическое состояние женщин, снижая качество жизни и усиливая психологический дистресс. Исследование способности к сейворингу, то есть переживанию и усилению позитивных моментов, представляет собой недостаточно изученную, но важную тему, особенно в контексте поддержания психологического благополучия онкологических пациентов.

Цель. Сравнительное изучение психологического благополучия и способности к сейворингу у женщин с гинекологическими онкологическими заболеваниями и женщин без онкологического диагноза.

Выборка. В исследовании приняли участие 203 женщины, из которых 88 проходили лечение гинекологических видов рака, а 115 не имели онкологического диагноза. Средний возраст участниц составил 49,9 года (SD = 8,6) и 45,7 года (SD = 10,0) соответственно.

Методы. Онлайн-квазиэксперимент включал шкалу удовлетворенности жизнью, шкалу позитивного и негативного аффекта, а также опросник способности к сейворингу. Для статистического анализа использовались критерий Манна — Уитни, критерий Стьюдента, корреляционный анализ и методы описательной статистики.

Результаты. Женщины с гинекологическими онкологическими заболеваниями показали более низкий уровень удовлетворенности жизнью, позитивного и негативного эксплицитных аффектов, способности к сейворингу по сравнению с условно здоровыми женщинами. Способность к сейворингу настоящего и прошлого у пациенток с онкологическим диагнозом выполняет компенсаторную функцию. Способность к сейворингу прошлого и настоящего значимо выше у условно здоровых в целом, но на выборке женщин, имеющих высокий уровень сейворинга, различий в удовлетворенности жизнью между респондентами с онкологическим диагнозом и условно здоровыми не выявлено.

Выводы. Способность к сейворингу позитивных событий является важным ресурсом для поддержания удовлетворенности жизнью, особенно в условиях онкологического заболевания. Поддержка навыков сейворинга настоящего может быть эффективной стратегией психологической помощи онкопациенткам, тогда как развитие позитивных ожиданий и планирования будущего более значимо для условно здоровых женщин.

Актуальность. В научной литературе, посвященной функциональной реорганизации восприятия пространства у ампутантов, основное внимание сосредоточено на ампутантах верхних конечностей, в то время как последствия ампутаций нижних конечностей недостаточно изучены. Однако особенности перестройки восприятия пространства при ампутации верхних и нижних конечностей различаются, что подчеркивает необходимость дополнительных исследований для лучшего понимания происходящих изменений и разработки методов их компенсации.

Цель. Цель работы — выявить особенности восприятия пространства у пациентов с ампутацией нижней конечности по сравнению с получившими серьезные ранения, но без полной ампутации, и со здоровыми добровольцами.

Выборка. В исследовании приняли участие 90 человек, разделенных на четыре группы: ампутанты правой (20 человек) и левой (12 человек) нижней конечности, пациенты с боевыми ранениями, но без ампутаций (22 человека) и контрольная группа практически здоровых испытуемых (36 человек).

Методы. В исследовании использовалась среда виртуальной реальности, включающая 3 тестовых сессии на время реакции: на появление стимула (1-я сессия), на начало движения стимула (2-я сессия), на определение направления движения стимула влево или вправо (3-я сессия). Испытуемый проходил все серии по очереди, используя специальную клавиатуру. Стимулы появлялись в каждой серии в случайном порядке на расстоянии 9 или 18 метров с одинаковой вероятностью.

Результаты. Время реакции значимо не различается между группами пациентов с ампутацией левой и правой нижних конечностей. Группа с ампутацией левой нижней конечности в сравнении с контрольной группой показала более медленное время реакции, различие было максимально выражено в задаче на определение направления движения стимула, особенно влево.

Выводы. Исследование подчеркивает важность учета типа ампутации при анализе визуально-пространственного восприятия у пациентов. Несмотря на отсутствие значительных различий между группами с ампутациями левой и правой нижних конечностей, результаты указывают на то, что ампутация левой конечности более существенно влияет на время реакции и восприятие пространства, чем ампутация правой.

Актуальность. Проблема формализма при изучении наук, то есть подмена усвоения «понятийного» содержания знаний воспроизведением «научных» терминов в отрыве от их реальных мыслительных функций, остается актуальной в контексте повышения эффективности образования в средней школе. Как образовательный результат «формализм» представляет собой существенное препятствие формированию функциональной грамотности.

Цель. Оценка возможностей семиклассников объяснить использование известных бытовых приспособлений, опираясь на представления о работе рычага, с которыми они ознакомились на уроке физики.

Выборка. 133 семиклассника (13–14 лет, 68 мальчиков, 65 девочек) из четырех московских школ, приступившие к изучению физики, но еще не знакомые с темой «Рычаг».

Методы. В целях исследования был смоделирован урок физики, включавший в себя просмотр обучающего видео и ознакомление учеников с материалом учебника по данной теме. Письменная работа из 9 заданий содержала изображения простых бытовых приспособлений и требование привести письменное обоснование возможности объяснения их работы принципом рычага. Анализу подвергались результаты экспертной оценки приведенных обоснований.

Результаты. Исследование позволило охарактеризовать общую «картину» формализма, проявившегося в преобладании объяснений работы механизмов исходя из «житейских» соображений с формальным упоминанием отдельных признаков рычага, чаще всего без учета этих признаков в решении. Только 14,7% ответов содержали попытку содержательной интерпретации учебного материала.

Выводы. Преобладание «формальных» обоснований семиклассниками работы известных устройств с использованием приведенных в учебнике терминов, но не соответствующих «понятийному» представлению о «законе рычага», при первом знакомстве с темой определенно окажет существенное влияние на разумность усвоения физических знаний в дальнейшем. Констатация такого рода феноменов позволит обратить особое внимание на разработку коррекционных мероприятий, направленных на повышение функциональной естественно-научной грамотности школьников.

Актуальность. Дети младшего школьного возраста с высоким уровнем интеллектуального развития (одаренные) развивают свой интеллектуальный творческий потенциал, прежде всего, в учебной деятельности. Принципиально важным является становление в рамках системы учебных мотивов внутренней мотивации — познания и саморазвития, но в психологической литературе, посвященной проблемам одаренности и факторам ее развития, недостаточно сведений об учебной мотивации современных младших школьников.

Цель. Определить специфику учебной мотивации детей с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся в школе с обогащенной программой.

Выборка. В исследовании приняли участие 155 учащихся 3–4-х классов: 75 детей (35 мальчиков, 40 девочек, средний возраст 8,7 лет) с высоким уровнем интеллектуального развития (измеренного с помощью стандартных прогрессивных матриц Равена (SPM) в пересчете на IQ, средний показатель IQ ≥ 130, интервал 115–150); 80 детей (40 мальчиков, 40 девочек, средний возраст 8,8 лет) с нормативным интеллектуальным развитием.

Методы. Использовались опросник академической мотивации SRQ-A Т.О. Гордеевой, О.А. Сычева, М.Ф. Линча, методика оценки социально-эмоциональных навыков Е.А. Орел и А.А. Куликовой, опросник удовлетворенности жизнью школьников Т.Н. Канонир, И.Л. Углановой, Д.А. Федерякина. Применялись критерии U Манна — Уитни, коэффициент корреляции ρ Спирмена, Z-преобразование Фишера.

Результаты. Показаны различия в мотивационных профилях младших школьников с разными уровнями интеллектуального развития. При высоком уровне в большей степени выражена мотивация саморазвития, в меньшей степени — внешняя и близкие к ней виды мотивации, проявляется обратная связь внешней мотивации с навыком достижения цели и удовлетворенностью школой.

Выводы. У детей с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся по обогащенной программе, во второй фазе младшего школьного возраста ослабляется внешняя мотивация, развивается внутренняя учебная мотивация, играющая ведущую роль в обеспечении субъективного благополучия и формировании навыка достижения цели. Основным направлением дальнейших исследований является сравнение мотивационных показателей младших школьников с высоким уровнем интеллектуального развития, обучающихся в разных условиях и на разных ступенях школьного обучения.

Актуальность. Креативность в самосознании человека представлена в форме ее самооценки и на более глубоком уровне имплицитных теорий (или mindsets). Актуальным является установление взаимосвязи этих уровней. Первый включает домен-специфичные и общую самооценки креативности. Второй отражает сформированные в индивидуальном опыте представления личности о креативности людей.

Цель. Установление связей между прямой и домен-специфической самооценкой креативности и шкалами имплицитных теорий креативности.

Выборка. 434 учащихся высших учебных заведений в возрасте от 17 до 32 лет. М = 19,75, SD = 2,24.

Методы. Методика измерения домен-специфичной креативности K-DOCS, прием прямой самооценки креативности (СОК) и опросник имплицитных теорий креативности (КИТ).

Результаты. Установлены положительные связи домен-специфичной самооценки креативности и имплицитных теорий креативности, общей и домен-специфичных самооценок креативности, положительная связь общей самооценки креативности и имплицитных теорий креативности. Подтверждена конвергентная валидность измерения прямой самооценки креативности по отношению к методике измерения домен-специфичной самооценки креативности.

Выводы. Продемонстрирована генерализация представлений человека о своей креативности и дифференцированные связи общей прямой самооценки креативности с разными типами ее представленности на уровнях имплицитных теорий и самоотчетов о домен-специфичной креативности.