Вестник Московского университета. Серия 14. Психология - 2022. - №1 - 334 с.

В статье рассматривается проблема способности к предвосхищению событий будущего у детей дошкольного возраста с нарушениями зрения.

Актуальность исследования обусловлена тем, что развитие способности к прогнозированию в старшем дошкольном возрасте делает ее одним из значимых условий процесса социально-психологической адаптации детей с ограниченными возможностями, в том числе и слабовидящих дошкольников.

Цель исследования являлось изучение специфики предвосхищения событий будущего у слабовидящих детей.

В исследовании приняло участие 60 дошкольников в возрасте от 5 до 7 лет, среди которых было обследовано 30 детей с нарушениями зрения и 30 детей с сохранным зрением.

В результате анализа структурно-функциональных компонентов установлено, что слабовидящие дошкольники чаще прогнозируют действия, а также у них отмечается более низкий уровень сформированности рече-коммуникативной функции по сравнению с ее развитием у нормотипичных сверстников. Способность к предвосхищению у детей со зрительными нарушениями проявляется успешнее в организованной деятельности, а также во взаимоотношениях с родителями, а не с окружающими взрослыми или детьми.

В результате исследования была выявлена специфика способности к предвосхищению ситуаций будущего у слабовидящих дошкольников с нарушениями речи. Было установлено, что дети с нарушением зрения действительно испытывают трудности при формировании прогноза, у них отмечается более низкий уровень сформированности регулятивной, когнитивной и рече-коммуникативной функции по сравнению с их развитием у сверстников без зрительных нарушений. Дошкольники с нарушением зрения могут ставить и удерживать цели, а также справляются с мысленным проигрыванием различных вариантов действий и осознают последствия их выполнения относительно себя и окружающих людей. У них имеются трудности в понимании и определении как своих, так и эмоций окружающих людей в прогнозируемых ситуациях.

Актуальность исследования обусловлена отсутствием социального опыта переживания ситуации вынужденной самоизоляции и необходимостью детального изучения общесоциальных и индивидуально-личностных последствий. Исследование базируется на авторской концепции ситуационной активности личности, в основе которой лежит положение о личности как социальном субъекте, реализующей свою активность в зависимости от конкретных характеристик личностно-ситуационного взаимодействия, регулируемого социальным контекстом.

Цель исследования — описать и проанализировать ситуационную активность личности, пережившей ситуацию вынужденной самоизоляции
Исследование проведено с использованием авторской методики «Оценка ситуационной активности личности (ОСА). Измерение проводилось дважды в сентябре 2020 и в мае 2021 гг.

Выборку первого измерения составили 130 человек: 37 мужчин и 93 женщины в возрасте 22–39 лет. Выборка для повторного измерения (30 испытуемых: 12 мужчин и 18 женщин) подбиралась стратифицировано на основании анализа данных первого измерения.

Анализ полученных результатов позволили сформулировать следующие выводы:

1. Ситуация вынужденной самоизоляции представляет собой жизненную трудность, вызывающую противоречия в восприятии личностью ее характеристик вследствие отсутствия устойчивых социальных норм переживания подобных событий.

2. Индивидуальная оценочная модель ситуации вынужденной самоизоляции характеризуется высокой интенсивностью составляющих физиологического компонента, гипертрофированностью ментального компонента и дисгармоничностью рефлексивного компонента ситуационной активности

3. Личность в большинстве случаев выбирает стратегии совладающего и гиперсовладающего типа ситуационной активности. При этом выбор стратегий гиперсовладания свидетельствует о крайнем рассогласовании процессов личностно-ситуационного взаимодействия, что может рассматриваться в отдельных случаях как тенденция к формированию нежелательных социальных форм поведения.

Актуальность. Статья посвящена крайне актуальной в теоретическом и практическом плане проблеме культурных различий в организации памяти, которая рассматривается на примере запоминания сюжетного материала представителями русской и азербайджанской культуры.

Методика и выборка. Применялась специально разработанная методика вербального пересказа видеосюжета, предъявляемого без речевого и звукового сопровождения, что позволило применять идентичный стимульный материал для различных культур. В исследовании участвовало 60 человек, по 30 человек в каждой культурной подвыборке.

Результаты. Полученные результаты указывают на наличие культурной специфики в запоминании и воспроизведении сюжетного материала. Показано, что значимость социальных и индивидуально-психологических факторов организации памяти меняется в зависимости от принадлежности человека к коллективистической или индивидуалистической культуре. Представители азербайджанской культуры более склонны включать в сюжет моральный вывод, а русской — более склонны к анализу мотивации героев.

Выводы:

1.Для представителей русской культуры более свойственна субъективность формируемого сюжета и большая проективная свобода интерпретаций в отношении событий и деталей, что может объясняться активностью индивидуальных факторов когнитивного порядка в отношении запоминания.

2. Склонность к моральным оценкам и наставлению при воспроизведении сюжета более выражена у представителей азербайджанской культуры, что указывает на активную роль социальных норм и правил в детерминации мнемических процессов по сравнению с индивидуальными факторами (например, мотивация).

3.Мотивация героев как основа сюжетной линии более характерна для представителей русской культуры по сравнению с азербайджанцами и свидетельствует о большей значимости для русских испытуемых индивидуально-личностных детерминант мнемических процессов.

Актуальность статьи обусловлена тем, что в период современного социально-экономического реформирования повышаются требования к профессиональным качествам сотрудников во всех сферах жизнедеятельности. В этом контексте, профессиональные качества специалистов экстремальных профессий привлекают внимание исследователей, с целью поиска необходимых ответов на востребованные запросы, исходящие, как от практиков, так и от общества (М.Ш. Магомед-Эминов, В.Д. Небылицын, В.В. Рыбников, Ю.С. Шойгу и др.). Изучение развития надежности как личностно-профессионального качества сотрудников МЧС России остается малоизученной и актуальной проблемой для психологической науки.

Цель работы: выявление психологических детерминант, способствующих/препятствующих развитию надежности сотрудников МЧС России, в процессе выполнения их профессиональной деятельности.

Методики и выборка. Выборку составили 156 человек (мужчины, в возрасте от 20 до 45 лет, действующие сотрудники пожарно-спасательных подразделений МЧС России, по г. Москве). В качестве методов исследования были определены экспертные оценки, тест Мини-мульт, 16 факторный личностный опросник Р.Кеттелла, Методика ДМО (Т. Лири), Методика «Доверие-недоверие» (А.Б.Купрейченко), Методика «Субъективная оценка межличностных отношений» (С.В. Духновский).

Результаты и выводы. Были выявлены психологические детерминанты, способствующие/препятствующие развитию надежности сотрудников МЧС России, а также определены личностные особенности сотрудников, которые негативно влияют на содержание и механизмы развития надежности.

В результате проведенного исследования мы можем сделать общий вывод о том, что по результатам социально-психологического тренинга произошло формирование навыков личностной саморегуляции в экстремальных условиях, обеспечение психологической устойчивости, стимулирование активности, развитие коммуникативных навыков, сплочение команды, актуализация ресурсного потенциала личности, расширение моделей конструктивного взаимодействия. Формирование и развитие мотивации, целей, ценностей профессиональной деятельности оказалось успешным, о чем свидетельствуют качественные, количественные и статистические результаты.

Актуальность. Работа посвящена проблеме измерения и соотношения двух важнейших групп функций, которые участвуют практически в любой деятельности — функций регуляции активности и управляющих функций. Исследование их структуры и возможностей оценки их состояния у детей дошкольного и младшего школьного возраста методами нейропсихологической диагностики и компьютеризированного тестирования важны как с точки зрения практики работы нейропсихолога, так и с точки зрения понимания общих закономерностей развития когнитивной сферы в этом возрасте.

Целью работы является построение и проверка моделей, устанавливающих соотношение результатов нейропсихологической диагностики и различных групп когнитивных функций, связанных с произвольной регуляцией поведения и общей регуляцией психической активности.

Методики и выборка. В исследовании приняли участие дети в возрасте 6–9 лет (от старших дошкольников до третьеклассников), в общей сложности 434 человека. Все дети были обследованы с помощью нейропсихологического обследования, адаптированного для детей 6–9 лет, а также выполняли тесты из батареи компьютеризированного нейропсихологического обследования для детей 6–9 лет. Результаты обследования использовались для проведения конфирматорного факторного анализа.

Результаты. Предложена модель, включающая три фактора — один соответствует управляющим функциям и два относятся к регуляции активности — фактор проявлений гиперактивности и импульсивности и фактор проявлений утомляемости и замедленности. Оценки модели показали хорошее соответствие эмпирическим данным. Совместное использование показателей традиционного и компьютерного нейропсихологического обследования повысило качество модели.

Выводы. Проведенный анализ позволил выделить индикаторы, которые могут отражать состояние отдельных групп функций регуляции произвольной деятельности и регуляции активности. Слабость одного из выделенных компонентов регуляции активности может приводить к специфическому изменению поведенческих реакций, проявляющихся в нейропсихологическом обследовании, а при более серьёзном и обширном дефиците — к появлению синдрома дефицита внимания и гиперактивности или синдрома низкого когнитивного темпа.

В статье представлены результаты эмпирического исследования связи психологических характеристик (черт Большой пятерки, ценностей, когнитивных стилей) с поведением при контакте с телефонными мошенниками, представляющимися сотрудниками банка.

Актуальность исследования связана с ростом числа жертв телефонного мошенничества, в особенности среди пожилых людей, и необходимостью выяснения психологических характеристик, позволяющих сопротивляться манипулятивному воздействию.

Целью работы стало вывление психологических характеристик людей, подверженных риску телефонного мошенничества и склонных к манипулятивному воздействию, исходя из гипотезы о том, что такими характеристиками являются черты «Большой пятерки» «Сотрудничество» и «Добросовестность», стиль мышления «наивный оптимизм» и ценности безопасности.

В исследовании принимали участие респонденты возраста 50+ (N=70, из них 26 – мужчины, средний возраст-61 год). Были использованы следующие опросники: сокращенный вариант «NEO-FFI» опросника «NEO PI-R» П. Коста и Р. Макраэ, «Портретный ценностный опросник Ш.Шварца — пересмотренный PVQ-R», конструктивного мышления CTI, Epstein. С тем чтобы выяснить сталкивались ли респонденты с мошенниками, какие чувства у них это вызвало и какие действия будут осуществляться при контакте с «мнимыми» сотрудниками банка по телефону, авторами была разработана анкета.

Согласно полученным результатам, были выявлены респонденты, которые составляют группу риска, подверженную манипулятивному воздействию мошенников. Это люди возраста 50+ с выраженными ценностями безопасности, образом мышления наивного оптимиста, высоким самоконтролем, ставящие интересы группы выше собственных, склонные к сотрудничеству составляют группу риска подверженности манипуляциям со стороны телефонных мошенников.

Делаются выводы о том, что 1. Ключевыми характеристиками жертвы телефонного мошенничества является не стремление к обогащению, а страх потерять имеющееся; 2. На уровне установок можно сформировать способность сопротивляться телефонному мошенничеству у людей возраста 70+. 3. Характеристиками сопротивления манипулятивному воздействию могут являться сочетание низкого самоконтроля и сотрудничества с другими людьми, не значимостью ценностей безопасности и отсутствие наивного оптимизма.

Актуальность. Безопасное поведение детей – одно из условий сохранения их жизни, здоровья и социального благополучия, что является приоритетом современного общества. Одной из наиболее уязвимых возрастных групп, подверженных опасности в связи с повышенным уровнем рискового поведения являются подростки, а склонность к такому поведению подростков с нарушением интеллекта вызывают особую озабоченность как у их родителей, так и общества в целом, что актуализируется и в научных исследованиях.

Целью исследования стало изучение безопасного поведения подростков с сохранным и нарушенным интеллектом и выявление особенностей и различия в поведении этих групп подростков в ситуациях, которые могут представлять угрозу для их жизни, здоровья и социального благополучия.

Методики и выборка. В исследовании приняли участие 109 родителей подростков 12-15-летнего возраста, среди которых 46 родителей подростков без нарушений интеллекта (19 мальчиков и 27 девочек) и 63 родителя подростков с нарушением интеллекта (35 мальчиков и 28 девочек). Была предложена анкета.

Результаты. Средствами анкетирования родителей были получены данные о сформированности безопасного поведения подростков с нарушением интеллекта в сравнении с их сверстниками без нарушений интеллекта. Результаты исследования показали различия в поведении подростков с сохранным и нарушенным интеллектом в таких ситуациях, как их поведение при переходе через дорогу, использование электроприборов и взаимодействие с острыми режущими предметами, действия во время отдыха на природе и при использовании гаджетов. Дополнительно к этому выявлены половые различия в поведении подростков-мальчиков и -девочек в ситуациях встречи с опасными собаками, при ссорах и драках, а также во время отдыха на природе.

Выводы. Полученные результаты открывают перспективы для обоснования подходов к разработке программ по воспитанию культуры безопасного поведения у подростков с учетом наличия /отсутствия у них нарушений интеллекта и половых различий.

Актуальность. Традиционно выпускные экзамены выступают серьезным фактором стресса для поступающих в вузы. В 2020 году поступление осложнилось пандемией COVID-19, когда абитуриенты столкнулись с дополнительными трудностями, связанными с условиями режима самоизоляции. Это могло проявиться, в частности, в выраженности у них симптомов тревоги и депрессии.

Целью настоящего исследования было сравнение уровня выраженности тревоги и депрессии выпускников и учеников 9–10 классов, а также анализ вклада стратегий совладания с неопределенностью в выраженность симптомов психологического неблагополучия.

Методики и выборка. Использовались Мельбурнский опросник принятия решений в адаптации Т.В. Корниловой; Госпитальная шкала тревоги и депрессии HADS в адаптации А.В. Андрющенко, М.Ю. Дробижева, А.В. Добровольского; оригинальная анкета «Основные страхи поступающих», разработанная авторами.

Выборку составили 170 учащихся 9–11 классов в возрасте 16–18 лет из разных городов России, на добровольной основе заполнивших google-форму. Группами сравнения выступили школьники учащиеся 11 класса (N = 96) и ученики 9–10 классов (N = 74).

Результаты. Полученные результаты выявили, что предпочитаемые стратегии принятия решений вносят значимый вклад в уровень выраженности симптомов тревоги и депрессии. Достоверных различий в выраженности тревоги и депрессии у абитуриентов по сравнению с 9–10 классами выявлено не было.

Выводы. В настоящем исследовании удалось показать, что одним из средств снижения симптомов психологического неблагополучия абитуриентов в условиях пандемии выступают предпочитаемые стратегии совладания с неопределенностью.

Актуальность. Знания, ожидания и опасения в отношении химиотерапии и лучевой терапии при онкологических заболеваниях, влияя на субъективное благополучие и эмоциональное состояние пациентов, могут косвенно сказываться на удовлетворенности лечением и жалобах на побочные эффекты.

Цель работы. Сравнение отношения к лечению у пациентов, направленных на лучевую терапию и химиотерапию, а также выявление его связи с тревогой о здоровье и субъективным благополучием.

Методики и выборка. 53 пациента, направленных на лучевую терапию, и 63 пациента, направленных на химиотерапию, заполняли методику отношения к лечению при онкологических заболеваниях, опросник саморегуляции в отношении здоровья и болезни, шкалы удовлетворенности жизнью и позитивных и негативных переживаний.

Результаты. Ключевыми трудностями в отношении к лучевой терапии у пациентов являются недостаточное понимание лечения и общая обеспокоенность его необходимостью. По сравнению с лучевой терапией, при химиотерапии пациенты склонны сильнее сомневаться в эффективности лечения и сильнее беспокоиться из-за его необходимости. Анализ медиации с группой-модератором показал, что непонимание, сомнения в эффективности и беспокойство о лучевой и химиотерапии у пациентов с онкологическими заболеваниями связаны с субъективным неблагополучием косвенно – через более высокий уровень тревоги о здоровье.

Выводы. Медиатором связи опасений и ожиданий в отношении эффективности лечения с благополучием в обеих группах выступает чувство беспомощности в отношении лечения. При лучевой терапии уверенность в необходимости лечения косвенно связана с лучшим благополучием – благодаря более низкой тревоге о здоровье.

Актуальность. Вопрос о роли чувства вины в реабилитационном процессе лиц, выросших в алкогольной семье, остается дискуссионным. В когнитивно-поведенческой терапии чувство вины связывают с принятием ответственности. В гуманистическом подходе чувство вины и стыда рассматриваются как эмоции, препятствующие поиску социальной поддержки и способствующие развитию психических заболеваний. Изучение особенностей переживания чувства вины может помочь выявить ресурсные факторы лиц, выросших в алкогольной семье.

Цели работы. Изучить взаимосвязь переживания чувства вины и ответственности у лиц, выросших в алкогольной семье.

Методики и выборка. Выборка: 1) лица, выросшие в алкогольных семьях (N = 52; Mвозр. = 24.5); 2)контрольная группа (N = 50; Mвозр. = 24.2). Использовались феноменологический анализ высказываний участников групп «Взрослые дети алкоголиков», «Опросник межличностной вины» (O'Connor, Berry), ««Опросник вины» (Куглер, Джонс), «Стратегии совладающего поведения» (Лазарус, Фолкман), контент-анализ характеристик ресурсных факторов семьи.

Результаты. Лица, чьи родители страдали хроническим алкоголизмом, характеризуют чувство вины как результат гиперответственности за других людей, результат табуированной агрессии на родителей и результат переживания реальной или ожидаемой утраты родителей. Повышенное чувство вины связано с избеганием поиска решения проблемы и не связано с принятием ответственности за собственную жизнь. Ресурсные факторы, способствующие преодолению чувства вины: ведение дневника, самонаблюдение отрицательных эмоций, общение с друзьями и здоровыми родственниками, участие в реабилитационных программах. Участники контрольной группы менее склонны к переживанию чувства вины, связывают ее с процессом переживания утраты, в качестве ресурсных факторов выделяют доверительное общение с семьей и друзьями, занятия спортом.

Выводы. Показано, что переживание чувства вины за поведение родителей лицами, выросшими в алкогольной семье, не связано с принятием ответственности за свою жизнь и не способствует принятию социальной поддержки.

Актуальность. Проблема выявления мозговых механизмов внутренней речи (проговариваемых мысленно слов или даже отдельных звуков — фонем) на основе электрической активности мозга актуальна и значима для ряда практических приложений, в частности для усовершенствования построений интерфейсов мозг-компьютер.

Цель. Электроэнцефалографическое исследование направлено на выявление мозговых механизмов внутренней речи с учетом модальности ее инициализации.

Методика. В исследовании на 25 испытуемых регистрировалась 19-канальная ЭЭГ в процессе выполнения трех задач на восприятие и внутреннее проговаривание семи фонем русского языка: А, Б, Ф, Г, М, Р, У, которые предъявлялись визуально (в виде букв) и аудиально. Анализ полученных ЭЭГ данных проводился с помощью нового авторского способа локализации мозговой активности «виртуально вживленный электрод» (разработчик А.В. Вартанов), который позволяет по данным скальповой ЭЭГ реконструировать электрическую активность, источник которой располагается в определенном месте внутри головы (исследовалась активность в 33 различных точках мозга).

Результаты. Получены усредненные вызванные потенциалы для всех исследуемых областей мозга и выявлены функциональные связи этих структур в виде графов связности для соответствующих условий.

Выводы. Обнаружено, что процессы проговаривания, выраженные в ВП, определенным образом различаются в зависимости от модальности инициации (т.е. исходной формы воспроизводимого образа). Выявлена синхронизированная активность ряда мозговых зон, обеспечивающих внутреннюю речь. Особую роль играет активность гиппокампа и бледного шара (Gl. Palidus). Форма ВП при восприятии во многом схожа с его формой при проговаривании. Активация при зрительном входе почти всегда значительно выше, чем при аудиальном.

Актуальность. Опросник способности к смакованию (Savoring Beliefs Inventory; SBI) является инструментом измерения убеждений в способности к наслаждению позитивными со-бытиями своей жизни. Исследования показывают связь способности к смакованию позитив-ного опыта с уровнем счастья и благополучия. Российская адаптация опросника SBI позволит расширить исследования в области позитивной психологии и, в частности, исследования психологического благополучия и механизмов регуляции положительных эмоций.

Цель исследования. Валидизация русскоязычной версии опросника способности к смако-ванию и определение его факторной структуры.

Методики и выборка. Выборка включала 490 взрослых испытуемых, проживающих преимущественно в г.Москве. В исследовании были использованы следующие методики: русскоязычная версия опросника способности к смакованию, тест диспозиционного оптимизма, краткий опросник атрибутивного стиля, шкала самоуважения Розенберга, шкала благодарности, шкала позитивного и негативного аффекта, шкала удовлетворенности жизнью, шкала субъективного счастья и шкала психологического благополучия К.Рифф.

Результаты конфирматорного факторного анализа подтвердили гипотезу о наличии трех умеренно связанных между собой факторов смакования прошлого, настоящего и будущего. Валидность методики подтверждается корреляциями всех шкал опросника смакования с показателями психологического благополучия, счастья, диспозиционного оптимизма, оптимистического атрибутивного стиля в позитивных ситуациях, благодарности, позитивного аффекта, удовлетворенности жизнью и самоуважения. Показан высокий уровень внутренней согласованности общего показателя смакования и трех субшкал опросника, доказана конвергентная и структурная валидность методики.

Выводы. Проведенное исследование продемонстрировало, что русскоязычная версия опросника SBI является валидным и надежным инструментом измерения способности к наслаждению позитивными событиями своей жизни, в том числе в аспектах прошлого, настоящего и будущего.

Актуальность. В последнее десятилетие технологии виртуальной реальности (VR) активно внедряются в тренировочный процесс в разных видах спорта. Вместе с тем, существуют исследования, показывающие несостоятельность VR для формирования спортивных навыков и их переноса в реальные условия. Но несмотря на это, использование VR может быть полезным для отработки специфических моторных навыков и когнитивных функций, например, антиципации.

Цель. Разработка технологии VR-PACE (VR Technology for training Puck hitting And hoСkey skill Effectiveness) с использованием виртуальной реальности, направленной на диагностику и анализ уровня мастерства хоккеиста, а также тренировку специальных навыков.

Методы.В рамках исследования была разработана имитационная виртуальная среда, моделирующая хоккейную площадку (ледовая арена в Сочи) и задающая четыре уровня сложности (четыре блока), зависящие от скорости шайбы и расстояния до нее. В исследовании приняли участие 22 человека, 13 из которых были профессиональными хоккеистами (Mage=20±2,5), а семь – новичками в хоккее (Mage=20±1.4).

Результаты. Было выявлено, что профессиональные хоккеисты имеют значимо меньшую амплитуду колебаний головы во время отражения шайб, то есть они достаточно хорошо понимают положение своего тела во время определенных действий, и им не нужно наблюдать полную траекторию движения шайбы. Также были выявлены значимые различия в скорости реагирования на предъявляемые шайбы в блоке с самой быстрой скоростью предъявления 2х шайб. Полученные результаты могут свидетельствовать о лучшей сформированности технико-тактического, временного и пространственного факторов у профессиональных хоккеистов.

Выводы. Была продемонстрирована адекватность разработанного инструментария для анализа профессиональных навыков хоккеистов. Также было показано, что уровень мастерства хоккеиста определяется сформированностью комплекса параметров, включающих пространственные, временные, технико-тактические способности. Это проявляется в автоматизации ряда навыков, а также оптимизации двигательных откликов: 1) более высокой и стабильной амплитудой движений на всем интервале наблюдений и минимизацией лишних движений; 2) более высокой скоростью реагирования на более сложные шайбы (приближенные к реальным игровым ситуациям); 3) концентрацией внимания на значимых сигналах, антиципация.

Актуальность заявленной проблематики связана с незавершенностью трансформаций современного образования, требующей поиска инновационных инструментов и методов решения существующих проблем. Применение методологии космизма в педагогической практике представляется важным в контексте модернизации образовательной системы на основе принципов ориентированности обучения на личность человека и общечеловеческих ценностей. С учетом недостаточной изученности онтологии педагогического космизма, выбранное направление исследования представляется актуальным.

Цель работы заключается в комплексном изучении возможностей практико-ориентированного применения идей космизма в рамках развития гуманистической парадигмы личностно-ориентированного образования в современной образовательной среде.

Результаты. Среди наиболее значимых результатов исследования, характеризующих его научную новизну, выделяются следующие:

1. Методологическая основа концепции космизма заключается в утверждении органического единства Человека, Человечества и Космоса, обосновывающего правомерность формирования космического сознания; в определении человека как уникального Микрокосма.

2. Основным направлением воспитания в педагогической концепции космизма является духовное воспитание ребенка, заключающееся в открытии ребенком в себе «высшего Я», управляющего всеми сферами личности, и в совершенствовании им эмоциональной, мыслительной, физической и духовной сфер своей личности с целью сформировать единое качество, поднимающее человека на следующую ступень духовной эволюции.

3. Современным тенденциям образовательной политики созвучны идеи, формирующиеся до педагогической концепции космизма, которое составляет системная целостность задач, принципов и направлений образования и воспитания, в свете которого образование представляет собой процесс развития и способности к всестороннему самосовершенствованию личности.

4. Применение идей космизма ориентировано на решение проблем, с которыми сталкивается современное образование, включая этическую проблему образования и поиск наилучших решений развития талантов и педагогического содействия самосовершенствованию, формированию школы нового типа — устойчивого и непрерывного развития.

Выводы. Основываясь на содержании основных терминологических понятий космизма и проанализированных в работе методологических установок педагогической концепции космопедагогики, был сделан вывод о том, что в их основе лежит всестороннее развитие индивида посредством раскрытия творческой энергии, направленной на гармонизацию внутреннего мира.