Арестова Ольга Николаевна

Актуальность. Исследование посвящено культурной специфике ценностной сферы личности, причем с точки зрения ее уровневого ― эксплицитного и имплицитного строения. Новизна исследования состоит в обращении к малодоступным и практически неизученным имплицитным уровням презентации ценностей, тогда как большинство работ имеет дело с исключительно экcплицитными уровнями их презентации.

Целью исследования является кросс-культурное сопоставление строения ценностной сферы личности с точки зрения имплицитного и эксплицитного ее уровня на примере русской и узбекской культуры.

Методы. Применялись следующие методики: уточненная методика PVQ Ш. Шварца, цветовой тест отношений М. Эткинда.

Выборка. В работе приняли участие 190 испытуемых ― 86 принадлежащих к узбекской культуре и 104 ― к русской.

Результаты. Исследование показало значительное совпадение ведущих и низкозначимых ценностей обеих культур на эксплицитном уровне. Получены следующие эксплицитные различия: несмотря на ведущий характер, менее важными в узбекской выборке по сравнению с русской оказались такие ценности, как самостоятельность действий, самостоятельность мыслей, личная безопасность, благополучие в межличностных отношениях, толерантность к другим людям, а более значимыми ― жизненные удовольствия, репутация, общественная безопасность, ответственность перед близкими. На имплицитном уровне различия между культурами менее выражены и состоят в следующем: более значимы на русской выборке ценности разнообразного жизненного опыта, общественной безопасности. Имплицитно более значимой для узбекской выборки является ответственность перед близкими. По некоторым ценностям межкультурные различия проявляются на обоих уровнях. Это общественная безопасность (у узбекских испытуемых выше на эксплицитном и ниже на имплицитном уровне, чем у русских) и ответственность перед близкими (выше у узбекских испытуемых на обоих уровнях). Общественная безопасность у испытуемых обеих культур является имплицитно низкозначимой ценностью.

Выводы.

1. У представителей обеих культур строение ценностной сферы личности на эксплицитном и имплицитном уровне не совпадает.
2. Межкультурные различия в строении ценностной сферы наблюдаются как на эксплицитном, так и на имплицитном уровне.
3. На эксплицитном уровне ведущие и малозначимые ценности у представителей двух культур в значительной степени совпадают. Обнаруженные различия затрагивают степень значимости ценностей, связанных с самостоятельностью, личной и общественной безопасностью и взаимоотношениями с окружающими.
4. На имплицитном уровне различия между культурами следующие: более значимы для русской выборки разнообразный жизненный опыт, общественная безопасность. Более значимой для узбекской выборки является ответственность перед близкими.
5. Были также обнаружены ценности, межкультурные различия в значимости которых проявляются на обоих уровнях. Это общественная безопасность (у узбекских испытуемых выше на эксплицитном и ниже на имплицитном уровне, чем у русских) и ответственность перед близкими (более значима у узбекских испытуемых на обоих уровнях). При этом общественная безопасность у испытуемых обеих культур является имплицитно малозначимой ценностью.

Практическое применение результатов. Результаты могут применяться в ходе организации совместного обучения и профессиональной деятельности представителей различных культур.

Благодарности. Статья выполнена в рамках гранта «Кросс-культурные различия в способах когнитивной обработки вербального и образного материала» Российского фонда фундаментальных исследований, грант № 20-013-00674.

Актуальность. Рассматривается вопрос об отношении к мерам по сохранению здоровья и профилактики заболеваний у студентов до и после первого этапа пандемии COVID-19.

Методика и выборка. Исследование проведено с использованием онлайн-анкеты в два этапа, в каждом участвовали более 150 студентов.

Результаты. Студенты придерживаются рациональных установок в адрес мероприятий по сохранению здоровья и профилактики, однако их выраженность является недостаточной. Соблюдаются правила гигиены, щадящий режим при заболеваниях, контролируется здоровье в домашних условиях, ограничиваются контакты. Отмечается тревога за свое здоровье. Недостаточно выражены активные формы профилактики и способы сохранения здоровья. Особенно непопулярны вакцинация, закаливание и диспансеризация.

Анализ динамики установок до и после первого этапа пандемии не показал существенных сдвигов. Возросли тенденции к активному образу жизни, соблюдению правил гигиены, адекватному поведению при возникновении заболевания. Снизилась популярность прививок. Анализ мотивации применения мер профилактики показал преобладание эгоцентрических установок.

Основные выводы

Приверженность опрошенных студентов мерам по сохранению здоровья и профилактики заболеваний оценивается как недостаточно высокая, прежде всего по отношению к активным методам. Отмечаются переживания за здоровье, опасения заболеть. Однако эти переживания не активируют, а усиливают ограничительные установки.

Влияние первого этапа пандемии на отношение студентов к мерам по сохранению здоровья и профилактики заболеваний оказалось незначительным. Отмечается повышение скепсиса в адрес вакцинации.

Мотивом применения мер безопасности является снижение личного риска, социальные составляющие менее значимы. Среди мотивов отказа от профилактических мер: скепсис в отношении эффективности, нежелание поддерживать «бизнес на проблемах». Причиной отказа от вакцинации обозначена неуверенность в безопасности. 

Актуальность.Исследования качества жизни (КЖ) являются одним из самых актуальных направлений психологического и медицинского изучения. При огромном количестве западных исследований в области КЖ, связанного со здоровьем, они крайне малочисленны в отечественной науке, а специализированные исследования КЖ в связи с проблемами зрения практически отсутствуют.

Цели: 

1. Разработка специализированной русскоязычной анкеты КЖ в связи с нарушениями зрительной функции и проведенным лечением.

2. Исследование соотношения субъективной оценки общего состояния офтальмологических пациентов и их зрительной функции вследствие заболевания, ожиданий в отношении лечения и субъективной оценки эффектов лечения.

Методика и выборка. Пилотажное исследование проведено с использованием разработанной специализированной анкеты КЖ при нарушении зрения, включающей три блока вопросов. Первый блок посвящен оценке состояния различных компонентов зрительной функции до лечения, второй блок оценивает ожидания респондента в адрес различных эффектов лечения, в третьем блоке оцениваются полученные вследствие лечения результаты. Респонденты – 19 пациентов с диагнозом кератоконус с различной степенью потери зрения.

Результаты. Подтверждена диагностическая ценность разработанной анкеты, выявлены способы ее доработки до уровня стандартизованного опросника КЖ, произведено соотнесение трех блоков (априорная оценка ожидания в отношении лечения, оценка результатов лечения), изучен динамический аспект КЖ. Субъективная оценка состояния зрения до и после лечения не связана с объективными показателями зрения и предположительно детерминирована личностными характеристиками респондента. Ожидания пациентов в отношении лечения имеют малодифференцированный и субъективный характер. Отмечается априорная недооценка личностно значимых составляющих КЖ, а инструментальные аспекты переоцениваются.

Выводы:

1. Разработанная анкета обнаружила чувствительность в отношении изучаемых феноменов субъективных оценок. Более широкое применение методики требует проведения процедур стандартизации и оценки валидности.

2. Оценки респондентами состояния собственной зрительной функции до и после лечения имеют крайне субъективный характер и мало связаны с объективными показателями остроты зрения.

Психологически важным эффектом лечения, хотя и недооцениваемым пациентами априорно, является разработка жизненных планов, появление позитивной временной перспективы, улучшение эмоционального состояния и самоотношения.

Актуальность. Электронный текст все шире применяется в обыденной жизни, профессиональной и образовательной деятельности. В настоящее время психологические особенности работы с такого рода текстами недостаточно изучены, что создает значительные риски и не позволяет использовать новые возможности, предоставляемые цифровыми технологиями. 

Целью исследования является изучение особенностей характерного для электронного текста параллельного чтения (по сравнению с последовательным чтением).

Методы и выборка. Модифицированные для работы онлайн методики «Смысловые отношения», шкала «Аналитичность-холистичность», «Сложные аналогии». Испытуемые - 45 человек от 18 до 58 лет.

Результаты. Обнаружены индивидуальные предпочтения в работе с параллельным и последовательным предъявлением текста. В целом работа с параллельным предъявлением текста менее успешна, что указывает на ее большую когнитивную сложность, обнаружена прямая связь эффективности этой работы с холистическим стилем мышления и уровнем вербального интеллекта. Успешность работы в параллельном режиме чтения зависит от когнитивных особенностей и способностей субъекта. Параллельное чтение является более сложной когнитивной задачей и требует более высокого уровня интеллектуального и когнитивного развития субъекта, чем последовательное чтение.

Актуальность. Исследование посвящено проблеме восприятия семейной ситуации подростками. Данная проблема является крайне острой в связи с происходящими в настоящее время изменениями в семейных отношениях, затрагивающими прежде всего взрослеющее поколение.

Цель. Цель исследования — установление характера презентации семейной ситуации на различных уровнях осознанности у подростков по параметру «эмоциональный тон отношений». Проверяемое предположение: на эксплицитном уровне родители воспринимаются подростками более позитивно, чем на имплицитном; степень дифференциации эксплицитного и имплицитного восприятия связана с полом подростка и степенью сплоченности семьи.

Методы.Применялись следующие методики: проективный рисунок семьи, «Цветовой Тест Отношений — ЦТО» Е.Ф. Бажина и А.М. Эткинда и опросник «Поведение родителей и отношение подростков к ним — ADOR/ПОР» Э. Шафера в адаптации Вассермана Л.И., Горьковой И.А., Ромицыной Е.Е.

В исследовании участвовали 45 подростков (22 девочки и 23 мальчика в возрасте 13—14 лет), проживающих в г. Баку (Азербайджан).

Результаты. Предположение о различиях в восприятии семейных отношений на разных уровнях осознанности подтвердилось. На эксплицитном уровне подростки обоего пола воспринимают родителей более позитивно, чем на имплицитном. Предположение о том, что подростки разного пола по-разному оценивают степень сплоченности и эмоциональные отношения в собственной семье, также подтвердилось: девочки воспринимают свою семью как сплоченную значимо чаще, чем мальчики. Подтвердилось и предположение о том, что на имплицитном уровне подростки воспринимают своих матерей как более позитивных и значимых членов семьи по сравнению с отцами.

В исследовании проверялась гипотеза о влиянии близорукости на самоотношение у испытуемых подросткового и юношеского возраста. В исследовании приняли участие 50 испытуемых: 30 человек с близорукостью (12 юношей и 18 девушек) и 20 (8 юношей и 12 девушек) с нормальным зрением, в возрасте от 15 до 20 лет, школьники старших классов и студенты. В исследовании применялись проективные и опросниковые методы: рисунок несуществующего животного (РНЖ); «Автопортрет»; «Методика исследования самоотношения» (МИС), а также самооценивание по специально разработанным нами шкалам. Результаты исследования подтвердили гипотезу о наличии особенностей самоотношения, характерных для близоруких подростков и юношей, состоящих в следующем: склонность к самокритике, негативизму в отношении собственных личностных качеств в целом; снижение оценки себя как партнера по общению, низкая оценка собственной коммуникативной активности и социальных качеств, проявляющихся в общении, склонность к глубокой интеллектуальной рефлексии в сфере собственного Я, сочетающаяся с повышенным вниманием к своим недостаткам. Кроме того, характерными чертами самоотношения у близоруких испытуемых являются категоричность, склонность к полярным оценкам; пассивность в коммуникативной сфере; чувствительность к оценкам со стороны окружающих. Полученные результаты позволяют говорить о наличии у близоруких таких специфических черт самоотношения, отмечаемых у слепых и слабовидящих, как более критичное отношение к себе, негативизм в отношении собственных коммуникативных способностей и активности.

В статье описывается цикл исследований, проведенных в школе О.К. Тихомирова и посвященных структурирующему влиянию мотивации на мыслительную деятельность. Показано, что структурирующая функция мотивации влияет на многочисленные параметры мышления: стратегию целеполагания, устойчивость и разработанность перспективного целеполагания, особенности эмоциональной регуляции, соотношение конкретных и обобщенных компонентов решения задачи, степень эгоцентричности. Характерные для субъекта мотивационные конфликты могут приводить к изменению функциональной направленности мыслительной деятельности от собственно познавательной функции к функции понятийного оформления возникающих в ходе разрешения мотивационного конфликта личности смысловых образований.

Актуальность. Статья посвящена крайне актуальной в теоретическом и практическом плане проблеме культурных различий в организации памяти, которая рассматривается на примере запоминания сюжетного материала представителями русской и азербайджанской культуры.

Методика и выборка. Применялась специально разработанная методика вербального пересказа видеосюжета, предъявляемого без речевого и звукового сопровождения, что позволило применять идентичный стимульный материал для различных культур. В исследовании участвовало 60 человек, по 30 человек в каждой культурной подвыборке.

Результаты. Полученные результаты указывают на наличие культурной специфики в запоминании и воспроизведении сюжетного материала. Показано, что значимость социальных и индивидуально-психологических факторов организации памяти меняется в зависимости от принадлежности человека к коллективистической или индивидуалистической культуре. Представители азербайджанской культуры более склонны включать в сюжет моральный вывод, а русской — более склонны к анализу мотивации героев.

Выводы:

1.Для представителей русской культуры более свойственна субъективность формируемого сюжета и большая проективная свобода интерпретаций в отношении событий и деталей, что может объясняться активностью индивидуальных факторов когнитивного порядка в отношении запоминания.

2. Склонность к моральным оценкам и наставлению при воспроизведении сюжета более выражена у представителей азербайджанской культуры, что указывает на активную роль социальных норм и правил в детерминации мнемических процессов по сравнению с индивидуальными факторами (например, мотивация).

3.Мотивация героев как основа сюжетной линии более характерна для представителей русской культуры по сравнению с азербайджанцами и свидетельствует о большей значимости для русских испытуемых индивидуально-личностных детерминант мнемических процессов.