Тхостов Александр Шамилевич

Актуальность. Пандемия COVID-19 создала для психологии беспрецедентную модель исследования факторов приверженности медицинским рекомендациям, вакцинации и защитных действий в ситуации неопределенности.

Цель исследования — выявление связи отношения к здоровью и готовности к лечению с приверженностью рекомендациям и защитными действиями в ситуации пандемии.

Выборка. В ноябре-декабре 2020 года в исследовании приняли участие 523 респондента в возрасте от 18 до 65 лет.

Методы. Применялись методики оценки склонности к мониторингу информации о пандемии, тревоги из-за пандемии и вакцинации, защитных действий при пандемии, готовности к вакцинации, локуса контроля болезни, самоэффективности в отношении лечения, «ипохондрического дискурса», готовности к лечению и представлений о характере действия лекарств.

Результаты. Респонденты в большей степени готовы активно соблюдать меры безопасности при внешнем локусе контроля лечения (этот эффект был как прямым, так и косвенным — в этом случае у них была выше тревога из-за пандемии), важности оздоровления методами альтернативной медицины и декларируемой готовности лечения, а также косвенно — в силу большей выраженности тревоги из-за пандемии — при большей важности заботы о здоровье как способа сохранения ресурса. Приверженность самоизоляции выше при большей важности сохранения здоровья как средства защиты от риска (и прямой, и косвенный эффекты) и косвенно (по причине более выраженной тревоги из-за пандемии) — при внешнем локусе контроля лечения. Готовность к вакцинации зависела от внутреннего локуса контроля причин болезни, более низкого внутреннего и/или более высокого внешнего локуса контроля лечения, а также недоверия к медицинской системе. При этом недоверие к медицинской системе характеризовалось двумя косвенными эффектами в отношении меньшей готовности к вакцинации: с одной стороны, недоверие было связано с большей тревогой из-за пандемии и потому большей готовностью к вакцинации, а с другой стороны, — с большей тревогой из-за вакцинации и потому меньшей готовностью к ней. Респонденты сообщали о лучшем контроле образа жизни при более выраженной самоэффективности, уверенности в важности заботы о здоровье и оздоровлении методами альтернативной медицины, а также декларируемой готовности к лечению. Выезды на природу были связаны с самоэффективностью и уверенностью в важности оздоровления методами альтернативной медицины; оба этих эффекта не объяснялись тревогой из-за пандемии и тревогой из-за вакцинации.

Выводы. Активная и пассивная приверженность рекомендациям, а также другие способы заботы о здоровье неоднородно зависят от отношения к здоровью и готовности к лечению.

Актуальность. Связана с высокой значимостью точной оценки адаптационного потенциала транссексуала, направляемого на коррекцию пола. На сегодняшний день психологические конструкты, позволяющие спрогнозировать этот потенциал, выглядят неубедительно вследствие их размытости, а также неоднозначных способов оценки. В качестве релевантного конструкта предлагается способность к адекватной самооценке.

Цель. Целью работы выступает исследование самооценки транссексуалов
на разных этапах коррекции пола в сопоставлении с лицами-нетранссексуалами.

Методы. Анонимная анкета включает тест М. Куна — П. Макпартленда «Кто Я»
в модификации А. Тхостова, Е. Рассказовой, В. Емелина (2014); «Методику противоречивости когнитивных убеждений» (Рассказова, Тхостов, Абрамова, 2015); «Шкалу удовлетворенности жизнью» (Diener, Emmons, Larsen, Grin, 1985; в адаптации Е. Осина, Д. Леонтьева, 2008). Применяется одномерный дисперсионный анализ
в программе SPSS 23.

Выборка. Контрольная группа: 120 цисгендеров. Основная группа:
151 транссексуал, МТФ (Male-to-Female (англ.)) — переходящие из мужчину в женщину — из пола маскулинного в феминный; ФТМ (Female-to-Male (англ.)) — переходящие
из женщины в мужчину — из пола феминного в маскулинный.

Результаты. К заключительному этапу коррекции пола у лиц, переходящих
из мужчины в женщину (МТФ), уровень благополучия равняется уровню цисгендеров, а у лиц, переходящих из женщины в мужчину (ФТМ), — ниже (F = 8,384; P < 0,01). ФТМ на всех этапах коррекции пола дают более высокие оценки социального признания своих идентификаций, чем МТФ (F = 8,996; P < 0,01). В ходе коррекции пола ФТМ оценивают свою маскулинность с точки зрения друзей выше, чем МТФ (F = 3,413; P < 0,05). МТФ-транссексуалы на всех этапах коррекции пола оценивают свои самоидентификации ниже, чем ФТМ (F = 3,532; P < 0,05).

Выводы. В случае ФТМ обнаруживается завышение самооценки:
по маскулинности, социальному признанию, что ассоциируется с психологической компенсацией более низкого уровня благополучия, чем у МТФ, которые точнее оценивают реальность на всех этапах коррекции пола и не прибегают к компенсаторным механизмам.

Актуальность. Распространение коронавирусной инфекции сопровождается тиражированием информационных сообщений, воплощающихся в форме категоричных, радикальных представлений, отражающихся в поведении людей.

Цель исследования – выявление связи представлений о коронавирусе с представлениями о болезни и лечении, магическим мышлением, тревогой и защитными действиями в отношении пандемии.

Методика. 402 респондента 18–64 лет заполняли анкету представлений о причинах, проявлениях, следствиях и контроле за пандемией, методики оценки локуса контроля и самоэффективности в отношении болезни и лечения, уровня магического мышления, тревоги, защитного поведения и отслеживания информации о пандемии.

Результаты исследования.  Факторный анализ выявил три группы категоричных представлений о коронавирусе: халатности как причине возникновения и распространения коронавируса, особом смысле заболеваемости, негативных последствиях пандемии.

Выводы. Представления о халатности как причине коронавируса характерны для людей с внутренним локусом причин болезни, но внешним – лечения, склонных к защитному поведению в ситуации пандемии. Представления об особом смысле коронавируса связаны со склонностью к магическому мышлению, внутренним локусом причин болезни, меньшей тревогой заражения и отказом от самоизоляции. Категоричные представления о последствиях пандемии выражены у тех, кто чаще следит за информацией о пандемии, для кого характерен внешний локус контроля лечения, но внутренний локус контроля причин болезни, выраженная тревога негативных последствий пандемии.

Благодарности: Исследование выполнено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект №18-013-01222 «Когнитивно-личностные факторы радикальных установок и форм поведения».

В статье рассматриваются возможности объединения двух психологических научных направлений: патопсихологии и социальной психологии. Реализация данного подхода позволит расширить возможности анализа иррациональных и деструктивных форм социального поведения и учета разнообразных форм патологической адаптации, хорошо описанных в патопсихологии. В качестве возможного варианта используются представления современного психоанализа о различных вариантах личностных структур, формирующихся в межличностных отношениях на протяжении индивидуального онтогенеза. В рамках предложенной гипотезы о возможности применения патопсихологических объяснительных конструктов к социально-психологическим феноменам психоаналитическая модель переносится на социальные и общественные отношения. Обсуждаются возможности использования патологических феноменов — бредовых образований, психологической защиты, зависимости — для интерпретации неадекватных отношений субъекта и общества. Основные структуры личностной организации соотносятся с различными вариантами социальных отношений.

В психоаналитической концепции сложно выделить единый психологический механизм возникновения и развития патологической игры. Ряд психоаналитиков полагают, что пристрастие к азартным играм является одним из вариантов склонности к риску. Они выдвигают несколько гипотез о психических структурах, вовлеченных в формирование патологического поведения, и о механизмах, на которых оно базируется. Однако, несмотря на видимые разногласия, существующие точки зрения не исключают, а, скорее, дополняют и расширяют друг друга. По мнению исследователей, бессознательная цель патологической игры — проигрыш, а не выигрыш. Он является поводом для аутоагрессии, при этом по-разному трактуются причины возникновения чувства вины. Психический мазохизм и эротизация боли указываются как основные источники бессознательных переживаний игрока. 

Предлагается психологическая модель инсомнии, уделяющая основное внимание хронификации инсомнии и особенностям поведения при инсомнии. Обсуждаются социально-психологические факторы возникновения и усиления тревоги в отношении сна и внимания ко сну: личностные особенности больных, принятые в культуре представления о сне и бессоннице (представления о гигиене сна, контроле сна, отношение общества к бессоннице). Реакции больных на инсомнию и их поведенческое проявление: психологическая зависимость от медикаментов, формирование ритуала сна, самоограничительное поведение, активные изменения в жизни — по-разному влияют на ход и эффективность лечения.

Статья посвящена оценке возможности применения концепции обыденного сознания для объяснения феномена субъективных представлений о болезни. Раскрываются особенности (свойства) обыденного сознания на примере представлений о болезни и здоровье. Описываются психологические условия актуализации иррациональных форм мышления в сознании взрослого, образованного, психически здорового человека. Ситуация болезни рассматривается как отвечающая этим условиям.

Рассматриваются мотивы террористической деятельности через анализ психологических механизмов опредмечивания базовых потребностных состояний человека на этапах вовлечения в террористические организации и участия в них. Обсуждаются причины психологической привлекательности терроризма в контексте проблемы влияния современных технологий на динамику границ нормы и патологии.