Эмпирические исследования

В статье представлено эмпирическое исследование глубины мышления как характеристики, отражающей процесс понимания творческой проблемы; объект — решение проблемных заданий художественного содержания, актуализирующих продуктивное мышление; цель — выявление уровней решения проблемного задания в соотнесении с его успешностью. Теоретическую основу составили идеи гештальтпсихологии и теории проблемных ситуаций о понимании продуктивного мышления и оценке его успешности. В исследовании показано, что глубина мышления отражается как уровни понимания смысла художественных произведений — от непонимания до четкого и ясного понимания смысла в соответствии с авторским замыслом, которые выступают основанием для оценки успешности решения проблемных заданий. Со стороны объекта глубина решения определяется жанром произведения: наибольшей глубины анализа требует драматический жанр. Обнаружена положительная корреляция успешности выполнения двух типов заданий художественного содержания (понимание смысла фильма и рассказа по фрагментам) в отношении драматического и комедийного содержания, отрицательная корреляция характеризует успешность решения заданий эмоционально противоположных жанров— комического и драматического.

С помощью метода метрического многомерного шкалирования построена четырехмерная сферическая модель эмоций, которая описывает одновременно и проявление эмоций в звучащей речи человека (на основании образцов произнесения слова «да» с разными интонациями), и вокализацию обезьян вида макака-резус в восприятии человека-слушателя.На основании статистических критериев размерность пространства восприятия эмоциональных образцов человеческой речи и образцов вокализации обезьян оценена как равная 4, точки-стимулы в этом пространстве расположены практически на равном расстоянии от центра гиперсферы. На основании содержания человеческих эмоций проведена интерпретация осей пространства модели. А ориентация осей пространства восприятия образцов вокализации обезьян осуществлена с помощью формальной процедуры на основе прямых экспериментальных данных— перекрестных оценок различия между некоторыми образцами речи человека и всеми образцами вокализаций обезьян. В результате все исследованные образцы криков обезьян были количественно представлены в единой системе выделенных для эмоций человека признаков и получили антропоморфную интерпретацию. Результаты не противоречат данным наблюдения за поведением животных и экспертному анализу репертуара их вокализаций. В итоге показано сходство проявления эмоций в речи человека и репертуара вокализации обезьян, что в свою очередь свидетельствует о родстве эмоций человека и обезьян.

Наряду с общепринятыми представлениями о положительном влиянии животных— домашних питомцев (ДП) на развитие и психологическое благополучие детей увеличивается поток исследований, более осторожно оценивающих роль ДП в жизни современной городской семьи. Существующие противоречия могут быть разрешены с помощью представления о ДП как об интегральной и важной части всей семейной системы: появление ДП в семье может быть связано с поддержанием и регуляцией гомеостаза семейной системы. Мы проверяли это предположение в эмпирическом исследовании, задачами которого были: 1) выявление связи между возрастом ребенка/сиблингов в семье и появлением в ней ДП; 2) соотнесение полученных данных с этапами жизненного цикла семьи. На основе опросов, проведенных в 2008—2012 гг. среди студентов первых курсов факультета психологии МГУ (n=658) и клиентов ветеринарного врача (n=75), была проанализирована зависимость частоты появления ДП, которых респонденты считали «членом семьи», от возраста детей/ребенка в семье на момент их приобретения. Согласно результатам нашего исследования, наиболее часто заведение ДП в семье с единственным ребенком приходится на периоды, когда ему исполняется 7, 9, 13 и 16 лет; в семье с двумя детьми — на периоды 7, 9, 13 лет в случае младшего ребенка и 12—16 лет в случае старшего. Выявленные нами «пики» заведения ДП приходятся на те периоды, когда семьи переживают нормативные кризисы, связанные не с изменением семейной структуры, а с рядом других факторов, в частности с необходимостью соприкосновения с внешним социумом или с резким изменением потребностей психического развития ребенка. Это может свидетельствовать о включенности ДП в регуляцию гомеостаза семейной системы.

Приводятся результаты дополнительного анализа данных ранее опубликованного исследования, посвященного изучению устойчивых способов волевой саморегуляции, на примере сочетания групп волевых качеств и их представленности в поведении детей до 11 лет. Обнаруже­ны значимые возрастные изменения в волевой сфере детей начиная со старшего дошкольного возраста. Показано, что на ранних этапах становления волевой сферы наблюдаются индивидуально-типологические особенности. Формирование волевых качеств происходит неравномерно,можно выделить два основных типа их развития — «односторонний» и «гармоничный». Обнаружено постепенное увеличение числа детей с «гармоничным» типом соотношения волевых качеств ко 2-му и 3-му классу и повышение значимости личностных форм регуляции деятельности к 4-му классу СОШ.

В статье приводятся результаты апробации экзистенциального критерия нормальной и аномальной личности для оценки личности гиперопе­ кающих и сверхтребовательных родителей в 176 семьях клиентов психологической консультации. Показано, что стили родительского воспитания гиперопека и сверхтребовательность свидетельствуют об односторонности позиций, занимаемых этими родителями в воспитании своих детей, по отношению к определенным экзистенциальным дихотомиям. Позиция гиперопекающих родителей является односторонней по отношению к экзистенциальной дихотомии помощи и самостоятельности. Позиция сверхтребовательных родителей является односторонней по отношению одновременно к трем классическим экзистенциальным дихотомиям: природы и культуры, самоактуализации и условных ценностей, детерминизма и самоопределения. Для выявления особенностей межличностных отношений прародителей с родителями в детстве использовался тест диагностики межличностных отношений Л.Н. Собчик. Для диагностики личностных особенностей родителей использовался тест М. Люшера. Результаты этих тестов позволили предположить, что формирование таких односторон­ них воспитательных позиций у гиперопекающих и сверхтребовательных родителей во многом происходило под влиянием «чрезмерно вмешиваю­ щейся» воспитательной позиции прародителей, которая присваивалась ими иррационально и впоследствии воспроизводилась в воспитании своих детей в виде гиперопеки или сверхтребовательности. В соответствии с экзистенциальным критерием указанные особенности воспитательных позиций гиперопекающих и сверхтребовательных родителей позволяют сделать вывод об аномальности их личности.

Представлены результаты изучения зависимостей между интенсивно­стью переживания психотравмирующих событий, уровнем посттравмати­ ческого стресса и параметрами психологического благополучия у солдат,проходящих срочную службу в войсковых частях г. Москвы и Московской области (n=123; возраст 18—25 лет). Методики: Опросник травматических ситуаций (Life Experience Questionnaire, LEQ) Дж. Норбек, И. Сарасон и др. в адаптации Н.В. Тарабриной и др.; Шкала психологического благополучия (ШПБ) К. Рифф в адаптации Т.Д. Шевеленковой и Т.П. Фесенко; Опросник выраженности психопатологической симптоматики (Symptom Check List-90-r-Revised, SCL-90-R) Л. Дерогатис и др. в адаптации Н.В. Тарабриной и др.; Миссисипская шкала (МШ, гражданский вариант) Т. Кина и др. в адаптации Н.В. Тарабриной и др. В исследовании установлена значимая обратная связь между психологическим благополучием, интенсивностью посттравматического стресса и переживанием психотравмирующих событий. Показано, что интенсивный посттравматический стресс связан с различными психопатологическими симптомами — соматизацией,обсессивностью-компульсивностью, межличностной сензитивностью, депрессией, тревожностью, паранойяльностью и психотизмом. Выявлено, что наличие у человека чувства автономии препятствует развитию сопутствующих посттравматическому стрессу психопатологических симптомов, поддерживает психологическое благополучие, но без дополнительных ресурсов не может направленно влиять на уровень психической травматизации.

В статье представлены данные нейропсихологического исследования процессов регуляции активности (функций I блока мозга) у 64 первоклассников с различной успешностью в обучении. На основании нейропсихо- логического обследования были выделены три группы детей, различающихся по параметру состояния функций I блока мозга — без признаков дефицита I блока (норма), с преобладанием замедленности-утомляемости («замедленные») и с преобладанием гиперактивности-импульсивности (гиперактивные). Показана тесная связь обоих вариантов дефицита I блока со снижением академической успеваемости и с ухудшением большинства показателей работы II и III блоков мозга. Для гиперактивных детей в большей степени характерна слабость процессов программирования и контроля и переработки зрительно-пространственной информации, тогда как «замедленные» дети демонстрируют больший в сравнении с другими группами дефицит переработки слухоречевой и кинестетической информации. В компьютерных методиках «Точки» и «Таблицы Шульте—Горбова» для детей с дефицитом I блока в целом характерно снижение продуктивности и ухудшение темповых характеристик выполнения проб. Гиперактивные дети демонстрируют преобладание трудностей в наиболее сложных заданиях, предъявляющих повышенные требования к процессам программирования и контроля, а также показывают наиболее нестабильный характер выполнения проб. «Замедленные» дети ухудшают продуктивность и заметно снижают скорость выполнения в заданиях средней и высокой сложности и к концу выполнения длительной серии проб. Полученные данные вносят вклад в представления о различных вариантах энергетического дефицита и их связи с проблемами обучения в начальной школе.

В статье рассматривается взаимосвязь уровня эмоционального выгорания и смысложизненных ориентаций педагогов. В ходе эмпирического исследования показано, что у респондентов с выраженным уровнем эмоционального выгорания статистически чаще наблюдаются рассогласования в системе смысложизненных ориентаций, чем у респондентов с невыраженным синдромом эмоционального выгорания. Для последних характерны внутренняя гармония, принятие своего прошлого, настоящего и будущего. В статье также обозначен парадокс: стрессовые ситуации, провоцирующие эмоциональное выгорание, могут при определенных обстоятельствах рассматриваться и как условия развития педагогов и психологов. В выявлении таких условий и разработке на их основе более современных медико-гигиенических нормативов труда педагогов и психологов авторы видят перспективы новых исследований синдрома эмоционального выгорания.

Проведен анализ корреляционных зависимостей между показателями эффективности выполнения разных классов заданий на рабочую память — на определение ее объема и на обновление. Обнаружено, что показатели эффективности выполнения заданий со схожими требованиями к функциям оперативного хранения и обработки информации коррелируют между собой. Выделена трехфакторная структура показателей эффективности выполнения заданий на рабочую память, согласующаяся с представлениями о существовании в ее структуре трех компонентов — фокуса внимания, региона прямого доступа и активированной памяти. Полученные результаты свидетельствуют о том, что функции обработки и хранения информации в рабочей памяти осуществляются независимо, а также о том, что для хранения используются механизмы как кратковременной, так и долговременной памяти.

В статье рассматривается роль осознанной саморегуляции в обеспечении надежности действий учащихся в ситуации сдачи ЕГЭ. Приводятся данные эмпирического исследования (выборка старшеклассников 16—18 лет, 231 чел.), в котором показано, что надежность регуляции (устойчивость основных регуляторных показателей в напряженной ситуации) является основой надежности действий учащихся с разным уровнем сформированности знаний. Описаны критерии определения надежности учебных действий школьников. Проведен сравнительный анализ стилевых особенностей осознанной саморегуляции у старшеклассников с разным уровнем надежности действий в ситуации сдачи ЕГЭ. Показано, что учащиеся с разным уровнем успеваемости и надежности действий различаются по уровню развития осознанной саморегуляции учебной деятельности, а также по показателям оценочной тревожности. Выявлено, что учащийся тем успешнее сдает экзамен, чем ниже у него уровень беспокойства и выше уровень развития осознанной саморегуляции учебной деятельности; при этом особую роль играют регуляторно-личностные свойства, в частности надежность саморегуляции. Представленное исследование проблемы надежности действий на экзамене позволяет приблизиться к пониманию того, какие психологические факторы значимо влияют на устойчивость и эффективность поведения учащегося в напряженных условиях и дают новую информацию о том, какими путями можно в практическом плане обеспечить эту надежность.

В статье представлены результаты эмпирического исследования, по­священного изучению роли враждебности в этиопатогенезе таких психи­ческих заболеваний, как шизофрения, шизоаффективное и аффективное расстройства. Описан характер взаимосвязи общего уровня враждебности и качественных аспектов враждебности с объективными характеристи­ ками психического заболевания (длительностью и нозологической при­ надлежностью). Выборку составил 161 человек, из них в клиническую группу вошел 81 больной, находящийся на стационарном лечении в 4-м отделении клиники аффективной патологии НЦПЗ РАМН. Сравнение проводилось с контрольной группой здоровых испытуемых, в которую вошли 80 мужчин, не страдающих психическими и неврологическими расстройствами. В исследовании использовались следующие методики: семантический дифференциал (модификация А.В. Охматовской), шкала базисных убеждений, опросник конструктивного мышления, опросник Кука—Медли, опросник Басса—Перри, лицевая методика (Wechsler memory scale), тест Вагнера «Рука» (модификация А.В. Герасимова). Было установлено, что у психически больных отмечаются достоверно повышенные количественные показатели враждебности по сравнению с нормой. При психической патологии отмечается качественная специфика враждебности, выражающаяся в подозрительности, настороженности, амбивалентности, экстрапунитивности и генерализации враждебного отношения. Результаты исследования показали, что враждебность является нозонеспецифической характеристикой психических расстройств и не зависит от возраста больного и длительности заболевания.

В статье описан характер взаимосвязи количественных и качественных аспектов агрессивности с нозологической принадлежностью, длительностью и тяжестью депрессии. В исследовании участвовали 87 больных с депрессивным расстройством (31 женщина и 56 мужчин) в возрасте от 17 до 46 лет. Депрессивное расстройство протекало как самостоятельное заболевание или сочеталось с другими психическими заболеваниями. Диагноз был зафиксирован врачом-психиатром в истории болезни. В исследовании использовались следующие методики: методика Цунга, шкала Бека, торонтская алекситимическая шкала, тест Вагнера «Рука» в модификации А.В. Герасимова, методика Басса—Дарки, методика Розенцвейга в модификации Н.В. Тарабриной, компьютерная психофизиологическая методика «Operator». Показана специфика агрессивности у больных с депрессивными расстройствами по сравнению со здоровыми испытуемыми. У больных депрессией по сравнению со здоровыми испытуемыми более выражены агрессивность, подозрительность, обидчивость и враждебность. Выраженность этих параметров возрастает с утяжелением депрессии, а с увеличением длительности заболевания выраженность агрессивности снижается. Уровень физической агрессии выше при депрессивном расстройстве в рамках психопатий. В группе больных депрессией женщин повышена агрессивность, в группе больных депрессией мужчин выше общая и физическая агрессия. При депрессивных расстройствах ухудшается оценка и распознавание эмоционального состояния окружающих и своего собственного.

В статье представлены данные об особенностях изменения волевой регуляции при переходе студентов с 1-го на 2-й курс. Испытуемые — студенты 5 факультетов МГУ имени М.В. Ломоносова (n=481). Методики: «Формализованная модификация методики самооценки (СО) Дембо—Рубинштейн»; «Шкала контроля за действием при планировании» Ю. Куля (НАКЕМР-90) в адаптации С.А. Шапкина; Тест смысложизненных ориентаций Д.А. Леонтьева. Установлено, что при переходе с 1-го на 2-й курс показатели волевой регуляции растут. Однако характер изменения разных показателей неодинаков для групп студентов с различными индивидуальными особенностями и для групп студентов-мужчин и студентов-женщин.

Теоретической предпосылкой данного исследования явились психоаналитическая теория объектных отношений и разработанная в ее русле теория структурных изменений. В процессе интериоризации значимых фигур, отношений и сопровождающих их аффектов формируется интрапсихическое пространство объектных отношений личности. Статья посвящена эмпирической проверке основных предположений, лежащих в основе психоаналитической теории структурных изменений. Задача данного исследования состояла в том, чтобы, используя методику семантического дифференциала, формализованным способом оценить динамику реорганизации объектных отношений и интрапсихических инстанций личности субъекта в ходе психоанализа. Результаты психосемантического анализа динамики интрапсихических изменений подтвердили основные гипотезы: в процессе психоанализа происходит реорганизация пространства внутренних объектных отношений; психоаналитическая работа приводит к интрапсихическим изменениям личности, а именно: при увеличении показателя психической инстанции Эго уменьшаются показатели психических инстанций Супер-Эго и Ид.

В исследовании проверялась гипотеза о влиянии близорукости на самоотношение у испытуемых подросткового и юношеского возраста. В исследовании приняли участие 50 испытуемых: 30 человек с близорукостью (12 юношей и 18 девушек) и 20 (8 юношей и 12 девушек) с нормальным зрением, в возрасте от 15 до 20 лет, школьники старших классов и студенты. В исследовании применялись проективные и опросниковые методы: рисунок несуществующего животного (РНЖ); «Автопортрет»; «Методика исследования самоотношения» (МИС), а также самооценивание по специально разработанным нами шкалам. Результаты исследования подтвердили гипотезу о наличии особенностей самоотношения, характерных для близоруких подростков и юношей, состоящих в следующем: склонность к самокритике, негативизму в отношении собственных личностных качеств в целом; снижение оценки себя как партнера по общению, низкая оценка собственной коммуникативной активности и социальных качеств, проявляющихся в общении, склонность к глубокой интеллектуальной рефлексии в сфере собственного Я, сочетающаяся с повышенным вниманием к своим недостаткам. Кроме того, характерными чертами самоотношения у близоруких испытуемых являются категоричность, склонность к полярным оценкам; пассивность в коммуникативной сфере; чувствительность к оценкам со стороны окружающих. Полученные результаты позволяют говорить о наличии у близоруких таких специфических черт самоотношения, отмечаемых у слепых и слабовидящих, как более критичное отношение к себе, негативизм в отношении собственных коммуникативных способностей и активности.

Цель исследования — выявить значимые аспекты начального опыта работы путем качественного анализа текстов мини-сочинений на тему: «Рабочая ситуация, с которой мне не удалось справиться. Рабочая ситуация, с которой мне удалось справиться. Сделанные мною выводы». Респонденты — студенты 5-го курса дневного отделения московского вуза (29 женщин и 9 мужчин), завершающие образование по специальности «Менеджмент» и имеющие начальный опыт работы (в рамках производственной практики, в общественных организациях, летних детских лагерях, коммерческих структурах и др.). Анализировались только те сочинения, которые были выполнены в точном соответствии с инструкцией. Основные результаты: 1) ведущая тема сочинений — личностные аспекты делового взаимодействия (с начальством, коллегами, деловыми партнерами, клиентами). 2) центральный феномен — соотношение «Я» и профессиональной роли, т.е. способность или неспособность фокусироваться на содержании рабочей проблемы, психологически дистанцируясь от оценочных суждений партнеров по общению. 3) Выводы, сделанные респондентами из описанных ситуаций, делятся на две категории — «отношение к рабочей ситуации» (поведение в конфликте, адаптация к работе, образ руководителя, внутренние средства деятельности, стиль собственного поведения) и «личностный рост» (соотношение «Я» и ролевой позиции, навыки самоорганизации и саморегуляции, ценностные ориентации).

В статье рассматриваются фундаментальные принципы качественных исследований — контекстуальной чувствительности, понимания, интерпретативной реконструкции и рефлексивности. Принцип контекстуальной чувствительности ориентирует качественные исследования на изучение явления в его социокультурном и диалогическом окружении, а принцип понимания — на изучение субъективных значений и смысловых позиций различных групп. Принципы интерпретации и рефлексивности дают ответ на вопрос о методологическом инструменте качественного исследования — как связываются между собой данные и формулируются аналитические обобщения, оценка валидности которых предполагает отслеживание и контроль влияния рефлексивных и ценностных установок самого исследователя. Названные принципы, сформулированные на основе теоретического анализа и практического опыта работы с качественными методами, доказывают правомерность их объединения в единый методологический подход, который реализуется в различных направлениях и стратегиях качественного анализа данных. Авторами подчеркивается концептуальное единство качественных исследований и лежащей в их основе общей методологии.

В статье приводятся результаты исследования представлений о времени у 63 школьников (14—16 лет) и 68 студентов (21—23 лет), разделенных на 3 группы: с выраженной мотивацией достижения (МД), с выраженной мотивацией избегания неудачи, с невыраженным мотивационным полюсом. Анализ результатов респондентов по методике Ч. Осгуда «Семантический дифференциал» и проективной рисуночной методике «Нарисуй время» выявил различия данных групп по таким показателям, как представления о настоящем, эмоциональный знак оценок образа времени и его составляющих, уровень концепции времени, форма изображения времени, соотношение оценок настоящего и будущего. Сделан вывод, что представление респондентов о времени может служить предиктором МД; полученные данные могут быть использованы в психодиагностике и консультативно-психологической помощи школьникам и студентам.