Введение

Современная ситуация в российском обществе характеризуется повышенным интересом к проблеме религии и религиозной идентичности. В различных культурно-исторических условиях, в разные периоды развития социальной общности, а также под влиянием определенных жизненных ситуаций актуализируется религиозная идентичность. Следствием глубинных кризисов в области социально-экономической, политической и духовной жизни народов Российской Федерации с начала 1990-х гг. выступают такие социально-психологические процессы, как обострение религиозного чувства и подъем религиозного сознания, которые связаны с изменением культурных образцов, отражающих различные системы ценностей и социальные нормы. Данные процессы приводят к утрате метафизических оснований бытия человека, целей его существования и ценностных ориентиров в развитии (Соколовская, 2015). Как отмечает О.И. Дреев, изменения, связанные с модернизацией современного поликультурного общества и образа жизни, преобразуют ценностно-мотивационную структуру личности представителей традиционных культур, что сопряжено с трансформацией социальной, этнической, личностной и религиозной идентичностей (Факторы риска…, 2017, с. 4). Такая ситуация наблюдается и в современной Чеченской республике, выступающей субъектом полиэтничной и многоконфессиональной России. 

Религиозная идентичность представляет собой форму самосознания, построенную на осознании своей принадлежности к определенной религии и формирующую свои представления посредством соответствующих религиозных догм (Крылов, 2014). И.Э. Соколовская (2015) и другие авторы отмечают, что, выступая одной из форм самосознания человека, религиозная идентичность находится у истоков формирования других видов социальной идентичности личности. Согласно А.Н. Крылову, религия, с одной стороны, выступает содержанием идентификационного процесса, наполняя его религиозными нормами, ценностями, учениями, что помогает человеку найти самого себя и свое место в жизни и ответить на некоторые экзистенциальные вопросы. С другой стороны, религия представляет собой инструмент идентификационного процесса, способствующий определению своей принадлежности к определенной группе, роду, нации, стране; сохранению и передаче норм, традиций, важных для процесса самоидентификации личности (Крылов, 2014). Исходя из этих положений, можно сказать, что религиозная, этническая и национальная идентичности тесно переплетены в структуре социальной идентичности личности (Grigoryan, Kotova, 2018)и оказывают влияние на процесс отождествления индивида с определенной религией.

Чеченская республика характеризуется преобладанием мусульманского населения, о чем свидетельствуют исследования идентификации в регионе (Павлова и др., 2016), а свойственная чеченцам религиозная идентичность — мусульманская (исламская).

В современной науке отсутствует однозначная позиция относительно содержания мусульманской идентичности. Например, И.В. Кудряшова считает, что мусульманская идентичность не тождественна исламской религиозной идентичности (Кудряшова, 2017, с. 351), характеризуется разнообразием и динамичностью. Согласно мнению исследователя, мусульманскую идентичность следует рассматривать и как состояние, и как процесс. Г.А. Сабирова представляет «мусульманскость» как совокупность качеств, через артикуляцию и проживание которых воспроизводится принадлежность к исламской дискурсивной традиции (Сабирова, 2008, с. 524). С.М. Нунуев позиционирует мусульманскую идентичность как исламскую, которая, по его мнению, выступает основанием групповой солидарности и мобилизации, а также политического позиционирования (Нунуев, 2015, с. 67). С.А. Ляушева и З.А. Жаде пишут, что мусульманская идентичность, как и любая другая, не является статичным образованием, подвержена изменениям в связи с тем, что именно в сфере межконфессиональных отношений модифицируются религиозные нормы и поведенческие модели индивидов (Ляушева, Жаде, 2018, с. 149). Мусульманская идентичность представляет собой один из видов социальной идентичности, на формирование которой оказывают воздействие различные религиозные институты, организации и объединения. Но, как подчеркивают авторы, в процессе самоидентификации мусульман определяющую роль играет исламский фактор, отражающийся на политической жизни современных государств.

Мы считаем важным обратить внимание на мнение Г.А. Сабировой о том, что в современных условиях глобализации и интеграции культур «дискурсивная традиция ислама поддерживается через участие в ней отдельных индивидов, которые определяют для себя характер и степень включения в исламские практики. Но решающим для передачи дискурсивной традиции оказываются не только индивидуальные выборы моделей мусульманской принадлежности, но прежде всего коммуникация этих представлений в отдельных сообществах. Таким образом, дискурсивная традиция ислама предстает как постоянно переопределяющийся и переформулирующийся проект» (Сабирова, 2008, с. 565).

Актуальность настоящего исследования религиозной идентичности чеченских студентов обусловлена социальным запросом российского общества на изучение особенностей и механизмов отечественной культуры и поведения молодежи под влиянием социокультурных процессов (исламизация, рост религиозного сознания), сопровождающихся обострением религиозных чувств. Несмотря на существующие исследования религиозной идентичности молодежи (Галиева, 2016; Жемчураева, 2010; Ляушева, Жаде, 2018; Павлова и др., 2016; Соколовская, 2015; Стефаненко и др., 2017; Федорова, 2016; Хасханова, Тарамова, 2017), в современных условиях развития Чеченской республики требует рассмотрения проблема религиозной идентичности студентов с позиции социально-психологического подхода. Отметим, что ключевым положением в социально-психологическом подходе к изучению религиозной идентичности выступает исследование процесса, посредством которого индивиды конструируют и выстраивают свои взаимосвязи с определенными людьми или группами людей. Данный подход отражает феноменологию и закономерности поведения молодых членов этнокультурной чеченской группы, обусловленные фактом их включения в религиозное сообщество. Результаты исследования религиозной идентичности молодых людей позволят прогнозировать межкультурные и этноконфессиональные контакты при понимании того, что отношение личности к религии как одной из базовых категорий духовности и нравственности определяет особенности социального поведения человека в группе и ее социализацию (Соколовская, 2015). 

Исходя из вышесказанного, под религиозной идентичностью мы будем понимать вид социальной идентичности, представляющий сложное интегральное социально-психологическое образование, обеспечивающее индивиду целостность и тождественность (Верещагина, 2010). Религиозная идентичность отражается на самосознании и проявляется в установке на принадлежность к определенной конфессии, что определяет миропонимание и выполняет функцию социальной  регуляции в ситуации  межличностного и межгруппового взаимодействия. 

Целью нашего пилотажного исследования стало выявление особенностей религиозной идентичности чеченских студентов. Эмпирическое исследование проводилось на базе Чеченского государственного педагогического университета в 2017 г. В исследовании приняли участие 60 студентов-чеченцев в возрасте от 18 до 20 лет.

Методики

В качестве диагностического инструментария были отобраны следующие методики. 

1. Шкала религиозной ориентации Г. Олпорта, Д. Росса (Allport, Ross, 1967), предназначенная для выявления типа (внутреннего или внешнего) религиозной ориентации личности. Методика также позволяет определять последовательно внешне и внутренне религиозных людей, непоследовательно религиозных и нерелигиозных.
2. Методика диагностики структуры индивидуальной религиозности Ю.В. Щербатых (Мягков и др., 1996), которая содержит 8 шкал: отношение респондента к религии как философской концепции; отношение к религии как к магии; тенденция искать в религии поддержку и утешение; проявление внешних признаков религиозности; интерес к религии как к «псевдонауке», связанной с загадочными и таинственными явлениями; тенденция верить в творца и признавать существование высшей силы, создавшей мир; наличие религиозного самосознания как внутренней потребности в религиозном веровании; отношение испытуемого к религии как к образцу моральных норм поведения.

Результаты

1. Шкала религиозной ориентации Г. Олпорта, Д. Росса, по мнению авторов, вне зависимости от конфессиональной принадлежности респондентов обладает высокой чувствительностью к измерению их религиозной ориентации и направлена на выявление соотношения типов религиозности (Allport, Ross, 1967). Полученные по этой методике величины индекса религиозности позволили разделить студентов на группы нерелигиозных, внешне и внутренне религиозных людей, а также выявить группу непоследовательно религиозных.

Рассмотрим выделенные группы.

— У чеченских студентов с внутренней религиозной ориентацией(75% выборки) религия выступает главным мотивом, определяющим их общение и поведение. Потребности, не связанные с религией, не имеют для них принципиального значения. Такие люди обладают сильным желанием достичь гармонии с религиозными убеждениями и предписаниями, стараясь интериоризировать их в собственную систему взглядов, в рамках которой религия представляет самостоятельную и конечную ценность, и следовать ей. У людей с данным типом религиозности преобладают такие чувства, как терпимость, милосердие, эмпатия (Allport,Ross, 1967, c. 435). Они способны принимать людей с другими религиозным мировоззрением и системой ценностей (Мягков и др., 1996).

Г. Олпорт и Д. Росс считают, что истоки такой внутренней религиозной ориентации коренятся в сформировавшихся еще в детстве базовом доверии к миру и чувстве безопасности. В подростковом возрасте это приводит к тому, что субъект в состоянии принимать и уважать убеждения, ценности и предпочтения других, в том числе и религиозные, которые отличаются от их собственных. Как правило, у таких людей во взрослом возрасте религиозное чувство и вера пронизаны чувством смирения и принятия, сострадания и любви к ближнему, им чужды отвержение, презрение и пренебрежение к окружающим. 

— Почти пятая часть обследованных чеченских студентов (18.3%) характеризуются внешней религиозной ориентацией. Для них религия имеет второстепенную ценность. Такие студенты находят разные причины, чтобы считать религию полезной. Например, говорят, что она обеспечивает «уверенность и утешение», «социальные контакты», «статус», «самооправдание» и пр. Посещение мечети, участие в религиозных обрядах, деятельности религиозных организаций, соблюдение внешнего благочестия и т.п. выступают для них средствами доказательства своей социальной респектабельности, лояльности по отношению к общепринятому образу жизни.

С позиции теологического подхода личность с внешней религиозной ориентацией обращена к Богу, но не отстранена от себя, а религия в данном случае служит щитом для центрированности на себе. Следовательно, религия таким людям нужна не для того, чтобы ради нее жить, они используют ее как средство достижения собственных целей. В рамках психологического подхода внешняя религиозная ориентация рассматривается как незрелое образование личности, сопровождающееся механизмом психологической защиты. Отметим, что, как и все психологические защиты, внешняя религиозность подвержена риску разрушения под влиянием определенных жизненных ситуаций (Федорова, 2016).

Г. Олпорт и Д. Росс рассматривали в качестве истоков внешней религиозной ориентации несформировавшееся в детстве базовое доверие к миру. Отношения с семьей у таких верующих характеризовались чувством тревоги, неполноценности, подозрительности и недоверием. В результате таких дисфункциональных отношений сформировалась личность с мощными защитными механизмами, отгороженная от мира, наполненная скрытой враждебностью и неприязнью к людям. Люди с внешней религиозностью, как правило, используют религиозные чувства для обеспечения своей безопасности, достижения эмоционального комфорта, определенного статуса или социального одобрения.

— Группу непоследовательно религиозныхстудентов (6.7%) можно охарактеризовать как колеблющийся тип верующих, мотивы и потребности которых иногда вступают в противоречие с установленными религией предписаниями и религиозными убеждениями.

— Нерелигиозных студентов, которые бы демонстрировали устойчивую тенденцию не соглашаться с утверждениями из субшкал внутренней и внешней религиозности, в нашей выборке выявлено не было.

2. Результаты диагностики с помощью методики Ю.В. Щербатых приведены в таблице.Респонденты характеризуются следующими показателями по шкалам, которые  мы  расположили в порядке убывания:

Результаты исследования структуры религиозной идентичности чеченских студентов, %

Шкала	Среднее	Уровни
		низкий	ниже среднего	средний	выше среднего	высокий
Религия как высшая сила	9.38	0	3.4	3.3	13.3	80.0
Религия как философия	8.71	0	3.3	10.0	36.7	50.0
Религия как поддержка и утешение	9.08	0	6.7	10.0	13.3	70.0
Религиозное самосознание	8.50	3.3	3.3	6.7	26.7	60
Отношение и мораль	6.25	6.6	0	46.7	46.7	0
Внешние признаки	6.00	13.3	13.3	20.0	46.7	6.7
Религия как  магия	0.27	6.6	3.4	0	0	0
Религия как псевдонаука	0.60	3.4	3.4	0	0	0

— религиозная идентичность, отражающая мировоззренческую функцию религии, опирающаяся на религиозную веру в творца и признание существования высшей силы, создавшей мир, на которые человек должен ориентировать свою жизнь;

— религия как философская концепция, отражающая гносеологические корни религиозности (согласно утверждениям респондентов, она «наполняет их жизнь неким особым значением и смыслом»);

— религиозность, основанная на тенденции искать в религии поддержку и утешение. Автор методики отмечает, что данная шкала выполняет компенсаторную, или утешительную, психотерапевтическую функцию религии, которая тесно связана с ее мировоззренческой функцией и реализацией религиозной практики. Содержание шкалы заключается в возможности религии возмещать, компенсировать человеку его зависимость от природных и социальных катаклизмов, нивелировать ощущение собственного бессилия, облегчать тяжелые переживания личных неудач, обид и тяжести бытия, страха перед смертью. Здесь также имеет место реализация коммуникативной функции религии, детерминирующая общение верующих между собой, в том числе и в обрядовой жизни, общение с Аллахом, пророками и др., которые выступают в качестве идеальных посредников в обыденной бытовой жизни и в общении между людьми;

— религиозная идентичность, воплощенная в религиозном сознании, что отражает, с одной стороны, интегративную функцию религии, которая позволяет людям осознавать себя единой религиозной общностью, скрепленной общими ценностями и целями, а с другой — дает человеку возможность самоопределиться в общественной и социокультурной системе;

— религия как образец моральных норм поведения, что отражает осознание индивидом содержания определенных ценностных установок и нравственных норм, имеющих место в религиозной практике и выступающих своеобразной программой поведения людей;

— внешние признаки религиозности, позволяющие реализовать культурную функцию религии и связанные с ее распространением как социокультурного института. Отношение к религии как к магии и проявление к ней интереса как к  «псевдонауке», связанной с загадочными и таинственными явлениями, для принявших участие в исследовании студентов не свойственно.

Обсуждение

Полученные нами данные согласуются с результатами исследований, осуществленных О.С. Павловой, В.М. Миназовой, О.Е. Хухлаевым в 2015 г. на базе Чеченского государственного университета и А.Х. Тарамовой с коллегами в 2015—2016 гг. на базе Чеченского государственного педагогического университета. В тех исследованиях было показано, что религиозная идентичность студентов Чечни представляет собой четырехфакторную структуру, включающую следующие параметры (в порядке убывания): индивидуальная духовная идентичность, идентичность по вероисповеданию, социальная духовная идентичность и идентификация с помощью религии как способа взаимодействия (Хасханова, Тарамова, 2017, с. 257). Данные исследования, направленные на выявление компонентов религиозной идентичности по методам К. Лича (Leach, 2008) и Д. Ван Кампа (VanCamp, 2010),показали, что чеченские студенты идентифицируют себя в первую очередь с мусульманами (т.е. религия выступает для них определяющей ценностью), а уже потом — с представителями чеченского народа.

Выводы

Во-первых, влияние религии на студенческую молодежь Чечни является сильным. Выявлены выраженные тенденции религиозности и религиозной идентичности среди чеченских студентов.

Во-вторых, большинство студентов (75%) характеризуются внутренней религиозной ориентацией, т.е. для них религия представляет самостоятельную и конечную ценность, согласно которой они мотивируют свою деятельность в различных социальных сферах, а свое поведение стараются подчинить религиозным нормам и ценностям.

В-третьих, согласно результатам исследования, религия,воплощенная в религиозном сознании и способствующая самоопределению чеченских студентов, отражает мировоззренческую, гносеологическую и коммуникативную функции,выступая образцом моральных норм поведения и ориентиром в ценностных установках.

Исследование особенностей религиозной идентичности и ее соотношения с этнической идентичностью у чеченских студентов, проведенное на большой выборке, а также сравнение полученных данных с другими возрастными группами представителей чеченской этнической группы представляется перспективным направлением дальнейшей работы.